Человек лежал на земле плашмя, раскинув руки-ноги. На земле — снег на сажень вокруг него исчез. А чуть дальше имелась еще пара отпечатков этой молнии, чуть меньше сажени в диаметре и в аршин, даже меньше немного. Когда спешившийся землемер подошел к лежащему, из-за пригорка выскочил возок с тем парнем, которому землю сегодня мерили:
— А я тут поспешить решил, не случилось ли что… а то вы, господин землемер, так орали звонко…
— Я орал?
— Ну, не знаю… а может это вот он орал? — парень, видать, только что заметил лежащего на земле человека.
— А кто же еще? — Федулкин вдруг понял, что горло-то у него внезапно саднить стало, но ведь несолидно.
— А я подумал, что молния — так пыхнуло все ярко. Только вот грома не было.
— Молния это, я видал ее. Только другая молния, шаровая называется, она без грома бьет.
— А этого бедолагу видать ей и убило… а это его лопата тут лежит? Так ему, небось, она и не нужна более…
Человек внезапно пошевелился и довольно внятно произнес:
— Димка, семена береги, на посадку. И картошку сбереги… и помидоры.
— Ты его знаешь? — удивился землемер, вспомнив, как зовут его клиента.
Парень внимательно поглядел на лежащего:
— Обгорел он больно, такую личность небось и мать родная не узнает.
— Обгорел… Слушай, Дима, его в больницу везти надо, в город. Давай к тебе на сани положим — сам Федулкин на работу ездил в санках одноместных, и обоим было понятно, что второго человека — тем более положить — в них не получится.
— Так это… я же домой нынче не успею, крюк-то какой! А где ж в городе-то ночевать?
— Найдешь где — Сергей Михайлович вынул, подумав, из портмоне давешнюю пятерку. — И ты уж лошадь свою особо не жалей, нам бы побыстрее в больницу-то попасть.
Когда тело было, наконец, уложено в сани и Димка накрыл его попоной, у человека снова прорезался голос:
— Дим, ты лопату-то забери пока, да Евдокии тоже давай ее огород копать. А сумку береги пуще глаза…
— Из знакомых кто-то, но не опознаю его. Евдокия-то — соседка моя… Только непонятно, чё он телешом-то в степи?
— Он небось тоже про молнию шаровую читал. Там написано было, что ежели настигает она человека, нужно в нее чем-то большим бросится и мягким, одеялом там или еще чем. Он небось шубу-то и бросил — а она небось сгорела. Видал, рядом еще проплешина обгоревшая? Ладно, лопату забирай, раз сам от тебе ее отказал. А сумку его я пока тут сберегу — и землемер засунул ее в короб позади своих санок. Поехали быстрее…
Я попытался повернуться, чувствуя, что что-то в постели сбилось в комок — очень противный, буквально впивающийся в тело чуть выше копчика — и, неожиданно для самого себя, заорал от боли. Болело все — причем ощущения были такие, что с меня содрали кожу и посыпали голое мясо солью пополам с перцем. Но как только я расслабился, боль заметно утихла. И только после этого я услышал странные, какие-то шаркающие, шаги.
