– Нет, так дело не пойдёт, – негодовал Алексей, – подотри сопли и бей, руки не опускай. Это не груша перед тобой. Это тот, на кого у тебя есть злость.
Надежда не замечала Холодова. Впрочем, и не домогалась. Дмитрий отметил, что нет того пристального внимания со стороны воспитателей, каким он был окружен ранее. Пацана она обратно в детский дом не вернула, что, пожалуй, его в данный момент больше всего и огорчало. При воспоминании об этом на грушу сыпался град молниеносных ударов.
– Вот, вот, – поддерживал его Алексей, – можешь, же когда захочешь!
После тренировки Холодов зашел к тренеру. Алексей согрел чайник, и они сели пить чай.
– Сколько уже времени прошло, – говорил Алексей, – мне всё не верится: Михалыч – величина в карточном мире, легенда, а ты его, как пацана, сделал. Не одной ставки ведь ему не отдал!
Холодов с прищуром смотрел на тренера.
– Я ни одной и не хотел отдавать.
– Признаться, я прилично струхнул, думал: он тебе специально взятки отдаёт, заманивает.
– Я знал, что делаю, и притом – я же обещал, что выиграю.
– Ты и правда знаешь какой-то секрет? – сгорал от любопытства Алексей.
Чай Холодов допил и, с готовностью уходить, встал.
– Знаю, – ответил Холодов.
– Скажешь, что за секрет такой? – спросил тренер.
– Скажу, – он перебросил спортивную сумку через плечо и направился к выходу. У двери он остановился и, повернувшись, произнёс:
– Садясь за карточный стол – садись выигрывать.
Прикрыв за собой дверь, он оставил Алексея сидеть с ироничной улыбкой на лице. Покинув спорт-школу, Холодов брёл по улице в своё удовольствие. В детский дом рано возвращаться ему не хотелось. По пути он зашел в книжный магазин, купил томик стихов, потом присел на бульваре на скамейку и раскрыл книгу. Немного погодя на оборотной стороне обложки стал что-то торопливо записывать.
Всё это время с той минуты, как он покинул спортшколу, за Холодовым следовал высокий, худой мужчина…
* * *
…Следующим утром люди шли на работу и не обращали внимания на сидевшего на скамейке и склонившегося с ручкой над томиком стихов молодого человека. Со стороны казалось, что он занят какой-то пометкой на обложке книги, состоящей из двух четверостиший.
Никто не видел, что сзади, между досок скамьи, из-под левой лопатки торчала рукоятка ножа. Холодов был мёртв…
* * *
Были похороны Холодова. Было много народа. Не было на похоронах только неразлучной троицы. Для Игоря, Олега и Ленки Димка был жив. Они не могли и не хотели видеть его в гробу. Они забрались на крышу, где любил проводить время в одиночестве их друг. Сидели и молчали. Золотые купола, искря солнцем, царствовали на холме. Обычно наполненный шумом детский дом окутала скорбная тишина, где притихли даже вороны на ветвях тополей.
