Маленькие серенькие глазки. Аккуратная стрижка десятилетнего мальчика. Резкий запах отвратительного одеколона, забивающий ноздри.
— Как здоровье?
Начался обмен дежурными фразами, который занял примерно минут десять, после чего перешли к делу.
— Ты работаешь сейчас на кого-нибудь?
Врать как-то язык не поворачивался. Он может и припомнить.
— Есть занятие.
— Имя мне скажи, пожалуйста, — на полтона ниже потребовал Александр Иванович, разворачивая жвачку и бросая обертку на пол.
— Хальзов.
— Ба! И что старому пердуну понадобилось?
— У него книги украли, вот он меня и нанял.
— Дорогие книжки, наверное.
— Да, дорогие.
— Ты, Татьяна, не тухни. Я к тебе, понимаешь ли, со всей душой, вот фруктов принес, а ты так вяло разговариваешь. Узнала кого-нибудь из тех, кто вас сделал, а?
— Нет. Мне постоянно слепили глаза электрошокером.
— Как интересно. А что ты делала в машине Витюшки?
— Мы с ним в ресторан завтракать поехали.
— В какой?
— Я не знаю, он сказал, что это сюрприз.
Сыч подпер щеку ладонью и уставился в окно.
Очнувшись, он поинтересовался:
— Знаешь, в кого вы врезались? Конечно, не знаешь. Менты, которые ушли полчаса назад, тебе тоже наверняка ничего не сказали.
— Нет, не сказали, — подтвердила я. — Только не мы врезались, а в нас.
— Не важно.
— Как угодно, — возражать было бессмысленно.
— Семен Игоревич Будников, по кличке Фома.
— Ругался он здорово.
— Да, материться он мастер. Магазины у него.
Пара заводиков. Спирт Фома гонит. Главное, что номер белой «шестерки» он запомнил, но машина краденой оказалась. Менты это уже знают. А я уж от них.
— К чему ты мне это все рассказываешь?
— К тому, что профи его убрали, и я не знаю почему. Значит, он за моей спиной чем-то занимался.
Несмотря на то, что человека в живых уже не было, Сыч горел желанием узнать, большой ли куш хотел сорвать без его ведома покойный.
— Ты давно с ним кувыркаешься?
Красавица на заднем плане едва заметно сморщилась. Наверняка приходилось выносить выражения и покрепче.
— Я зашла к нему на работу вчера вечером.
Купила безделушку с рук и захотела узнать, сколько она стоит на самом деле. Слово за слово, пригласил в ресторан. Мы четыре года не виделись.
— Что за безделушка?
— Золотой будда.
— Ты должна мне еще двести пятьдесят баксов, — заявил он. — Это мой пацан там работал.
— Нарушаешь правила торговли. Ворованным товаром никто на улице торговать не должен.
— Не учи меня. В любом случае свои проблемы я всегда смогу разрешить. К тому же не тебе говорить о правилах. Запугать пацана так, что он был вынужден упасть вдвое. С тебя можно и штуку за моральный ущерб потребовать, да ладно, пока спишем.
