На лице герцога отразилось искреннее изумление, но Амелия недолго наслаждалась собственной победой. Ее торжество померкло, как только он усвоил информацию и решился спросить:
– За какую цену?
– Не понимаю, какое это имеет значение.
Над глазом у Ковентри вновь начала пульсировать жилка. Он стиснул зубы, и Амелия невольно отступила.
– Услуги мистера Горрелла недешевы. Откровенно говоря, он скорее всего обведет клиента вокруг пальца, если тот не знает, как вести дела с этим человеком. Поэтому, если бы мне было позволено описать, как прошли переговоры, я бы предположил, что он назвал вполне разумную цену, с которой вы согласились. Но позже Горрелл, вероятнее всего, сообщил вам, что появилась вторая заинтересованная сторона, которая предложила больше. Поэтому рискну спросить: вы согласились заплатить запрошенную цену?
Поскольку сердце Амелии уже давно ушло в пятки, она больше не слышала собственного сердцебиения. Внутри она ощущала только пустоту. Ее попросту надули. Господи, как же она раньше этого не поняла? Желание поскорее приобрести этот дом сделало ее глупой и слепой, и теперь Ковентри поймет, какая же она дура на самом деле.
Если бы только ее голова не была занята мыслями о помощи людям. Но уж такая она есть! И теперь, когда у Амелии появились деньги, она хотела изменить мир. Но маловероятно, что это все же ей удастся, если она и дальше будет оставаться такой недальновидной. А теперь… Амелия сглотнула вставший в горле ком, борясь с обжигающими слезами. Нет! Она не опустится до рыданий! Только не на глазах у Ковентри. Черт, она скорее умрет, чем допустит это!
– И все-таки? – добивался ответа герцог.
Взяв себя в руки под его неодобрительным взглядом, который, она была уверена, обязательно воспоследует, Амелия вздернула подбородок и прямо сказала:
– Я заплатила за этот дом три тысячи.
Ковентри пару секунд обдумывал сказанное, а потом вновь заговорил:
– Учитывая размеры и состояние, в котором пребывает это здание, три тысячи – это не так уж плохо, как я опасался. Я бы и сам выложил за дом эту сумму, если бы знал, что его выставили на продажу.
– Это не вся сумма.
Герцог нахмурил брови и, чуть сгорбившись, подался вперед:
– Какова же окончательная цена?
Глядя в точку справа от него, Амелия выдавила из себя признание:
– Вы были абсолютно правы: мистер Горрелл поступил именно так, как вы и предположили. Он попросил за дом три тысячи, которые я сегодня принесла.
– Даже не стану спрашивать, где вы взяли такую огромную сумму.
