Мы уходили в тыл, а фронт шел за нами. Тревожное зарево пожаров обгоняло нас на флангах, теснило с запада, оставляя свободным лишь путь на восток. Горький дым стлался по степи. Где-то на корню горели хлеба. В ночном небе над нами гудели вражеские бомбардировщики, бросая осветительные ракеты.
А на Южном Урале стояла тишина. Сюда не залетали даже вражеские разведчики. Начались напряженные дни учебы. Сорокаградусные морозы и снежные заносы на аэродроме, теснота и неустроенность. Жили мы, прямо скажем, не сытно. Но никто не хныкал, не жаловался. Каждый курсант стремился скорее стать боевым летчиком.
Правда, в эту тяжелую пору было немало организационных неувязок. Так, сначала наш курс планировали выпустить пилотами на скоростных бомбардировщиках. Потом вдруг программу изменили. Когда настало время идти в боевой полк, нас срочно начали переучивать на пикирующие бомбардировщики. И опять начались полеты по кругу, в зону, по маршруту, строем. Ну, казалось, на этот раз все. Скоро — на фронт. А перед самым выпуском — ошеломляющая новость. Будем учиться летать на штурмовиках.
Двоякое чувство в то время испытывали мы. Очередная оттяжка с выпуском, естественно, огорчала нас, зато перспектива быстро освоить новую боевую технику воодушевляла. Конструкторское бюро С. В. Ильюшина выпустило необычный самолет-штурмовик. Подобной машины не было ни в какой другой армии мира. Наши авиационные заводы уже приступили к серийному выпуску этого грозного самолета. Для него нужны были летчики.
Несколько ознакомительных полетов на новой машине, затем еще два-три полета на боевое применение, и вот уже мы, первые выпускники на Ил-2, направляемся в запасной полк. Там вскоре и были вручены нам фронтовые предписания.
За две недели пребывания на фронтовом аэродроме мы с Толей Украинцевым убедились, что в нашей затянувшейся стажировке ничего плохого нет. Просто нам давалась возможность осмотреться, привыкнуть к требованиям командиров, познакомиться с тактикой штурмовой авиации, обстановкой на фронте.
Все это время мы продолжали упорно учиться. И побуждали нас к этому многие примеры и факты из фронтовой жизни наших товарищей. Вот однажды прилетевший из боя штурмовик грубо приземлился без шасси на краю летного поля. Сначала мы решили, что это произошло по причине плохой подготовки летчика. Но ясность тотчас внес его механик.
— Да он же ранен! — воскликнул солдат и бросился на выручку к командиру.
И действительно, летчик, отбиваясь от наседавших вражеских истребителей, получил тяжелое ранение. Теряя сознание, он все-таки дотянул до своего аэродрома и спас машину.
