И пришел ему глас:
— Вот! Я посылаю Давида с псалтирью и певцов Божиих Иерусалима Небесного, чтоб душа, услышав псалмопение и гласы их, вышла.
Они низошли и окружили душу, воспевая гимны; тогда она вышла на руки к Михаилу и принята была с радостью339. Кто не подивится Божией любви и милосердию к роду человеческому? К несчастью, к величайшему несчастью, мы с ожесточением отталкиваем все милости Божии и с безумным ослеплением становимся в ряды слуг и поклонников врага Божия и врага нашего.
Кончина избранников Божиих преисполнена славы. Когда настало время умирать великому Сисою, просветилось лицо его, и он сказал сидевшим у него отцам:
— Вот пришел авва Антоний.
Помолчав несколько, сказал:
— Вот лик пророческий пришел.
Потом просветился более и сказал:
— Вот пришел лик апостольский.
И опять сугубо просветилось лицо его; он начал с кем-то беседовать. Старцы упрашивали его сказать, с кем он беседует. Он отвечал:
— Ангелы пришли взять меня, но я умоляю их, чтобы они оставили меня на короткое время для покаяния.
Старцы сказали ему:
— Отец, ты не нуждаешься в покаянии.
Он отвечал им:
— Поистине не знаю о себе, положил ли я начало покаянию.
А все знали, что он совершенен. Так говорил и чувствовал истинный христианин, несмотря на то что во время жизни своей воскрешал мертвых единым словом и был исполнен даром Святого Духа. И еще более засияло лицо его, засияло как солнце. Все убоялись. Он сказал им:
— Смотрите, Господь пришел и изрек: «Принесите Мне избранный сосуд из пустыни».
С этими словами он испустил дух. Увидена была молния, и храмина исполнилась благоухания340. Так окончил земное течение один из величайших угодников Божиих.
Но и грешники, принесшие искреннее раскаяние во грехах, сподобились милости Божией. При Греческом императоре Маврикии был во Фракии разбойник свирепый и жестокий. Поймать его никак не могли. Блаженный император, услышав о том, послал к разбойнику наперсный крест свой и повелел ему сказать, чтобы он не боялся, — этим означалось прощение всех его злодеяний, с условием исправления. Разбойник умилился, пришел к царю и припал к ногам его, раскаиваясь в преступлениях своих. После немногих дней он впал в недуг и помещен был в странноприимный дом, где видел во сне Страшный Суд. Пробудившись и примечая усиление болезни и приближение кончины, он обратился с плачем к молитве и говорил в ней так:
— Владыко, человеколюбивый Царь, спасший прежде меня подобного мне разбойника, удиви и на мне милость Твою: прими плач мой на смертном одре. Как принял Ты пришедших в единонадесятый час, ничего не совершивших достойного, так прими и мои горькие слезы, очисти и крести меня ими. Больше этого не взыскивай от меня ничего: я уже не имею времени, а заимодавцы приближаются. Не ищи и не испытывай — не найдешь во мне никакого добра: предварили меня беззакония мои, я достиг вечера; бесчисленны злодеяния мои. Как принял Ты плач апостола Петра, так прими этот малый плач мой и омой рукописания моих грехов. Силою милосердия Твоего истреби мои прегрешения.
