— Да, — отвечаю я, — опять костюмированный бал. Нет, не мне, моему брату. Если меня не будет дома, когда вы придете, — входите и ждите, пока я вернусь. Я оставлю ключ под ковром на последней ступеньке. Приходите к двум.
Так. Одно дело улажено. Я еще поквитаюсь с Ричи, глядя на его рожу. Выпиваю чашку кофе и выхожу, Мимо едет такси. Останавливаю. Повезло. А ехать-то куда? Я вдруг понимаю, что совершенно не представляю себе, что они сделали с моей машиной. Ну это мы сейчас узнаем.
— Остановитесь у первого полицейского, которого увидите на улице, — говорю я шоферу.
— Вот уж нет, — отвечает он. — Дудки. Кто угодно, только не я.
— Но я только хочу спросить у него кое-что. Может, вы знаете. Вчера я врезался на своей машине в мясную лавку — мне в глаз попала летающая тарелка. Подозреваю, что моей машины там уже нет, так как она слегка мешала движению. Вы не знаете, куда их отвозят в этом случае?
— Не знаю и знать не хочу, — отвечает шофер. — Может, полицейский знает.
— Именно поэтому я и попросил вас остановиться у первого попавшегося фараона, — говорю я.
— Да, но я их не люблю, — заявляет шофер.
— Ладно, тогда катись ко всем чертям и останови здесь.
Я выхожу.
— Но я ведь еще никуда не отъехал, — отвечает шофер, — если вы заметили.
— Ну хорошо, значит, я тебе ничего не должен, — говорю я.
Я подзываю другое такси. Оно не останавливается. Еще лучше. Пойду пешком. В этом городе, несомненно, полным полно фараонов — всякий раз, как я еду на красный свет, мне на хвост садится штук шесть сразу. О! Вот и он!
— Господин полицейский, — обращаюсь я, — я хотел бы узнать, куда отвозят машины, побывавшие в катастрофе.
— Вы попали в катастрофу? — спрашивает он, вынимая свой блокнотик.
— Да. Вчера. Я врезался в мясную лавку.
— Где это произошло?
— Это совершенно не имеет значения, — говорю я, — машины там наверняка уже нет. Я хотел бы знать, куда их отвозят потом.
— А что вы с ней собираетесь делать? Полагаю, она уже не будет ездить.
— А это уже мое дело, — отвечаю я.
— Страховка выплачена? — спрашивает он.
— Да.
— Тогда это уже не ваша машина. Вы были пьяны?
— Нет, — отвечаю я, — мне что-то попало в глаз.
— Как же… — бормочет он, засовывая обратно свой блокнот. — Все алкаши так говорят.
— Дерьмо собачье, — отвечаю я вежливым тоном и линяю.
Просто слов нет, что за м… Я и двух метров не прошел, как, по моему разумению, началось землетрясение. Задираю нос. Нет… все спокойно. Да это же я весь трясусь. Точнее, фараон трясет меня, как грушу.
