Ее рассказ, например, о том, как Сандовал изобрел игральные карты, и о том, как тот назвал тузы в честь своего собственного титула, был вывернут с точностью до наоборот. Ривас читал один журнал, издававшийся в правление Первого Туза, и узнал из него, что люди хотели провозгласить человека, основавшего валюту, отстроившего городскую стену, беспощадно прижавшего к ногтю банды каких-то «мотоциклистов», известных как «ухари», и возродившего сельское хозяйство, своим королем. Сандовал принял обязанности, но не титул. «Королей много, — говорил он, если верить журналу, — а Королева, или Валет, или Джокер не подойдут. Я буду первым Тузом».
Тем временем старуха, похоже, устала разглагольствовать.
— Я вижу успех для вас обоих, — сказала она. — Духи говорят, ты готовишь на газовой плите. — Она ткнула пальцем в Бёрроуза. — Я вижу рост твоего богатства, я вижу, как эти старые бутылки с бренди так к тебе и катятся.
Ривас покосился на Бёрроуза. Да, одно упоминание бренди заставило того с потрохами заглотить наживку: старый козел выпучил глаза, а костяшки пальцев его побелели — с такой силой стиснул он подлокотник кресла.
— А для тебя, — продолжала она, тыча пальцем в Риваса и не сводя глаз с его безымянного пальца — без кольца, конечно, — я вижу… воссоединение с давно потерянной подругой… и шестерых здоровых детишек.
Ривас зажмурился. Дура старая, подумал он в приступе паники, что ты несешь, ведь этот идиот верит твоим дурацким предсказаниям! Музыкант с опаской покосился на старика — и точно, Бёрроуз холодно смотрел на него, покачивая головой.
— Интересно, — пробормотал Бёрроуз, — насколько велик риск.
Собственно, Ривас уже решил для себя, что за Уранией отправится и бесплатно, и без чьей-либо просьбы — если придется, — однако отлучиться ради избавления сейчас почти наверняка означало бы для него остаться без работы, а гонорар от Бёрроуза или его отсутствие означали, с одной стороны, год-два безмятежной, сытой жизни, на протяжении которых подыскать себе заработок не составило бы труда, а с другой — нищета, голод, распродажа нажитого имущества и в довершение всего унизительное выспрашивание хоть какой-нибудь работы. И уж меньше всего ему хотелось, чтобы Бёрроуз нанял другого избавителя, который наверняка только замутит воду и взбудоражит Соек так, что впредь они будут уже начеку.
— Послушайте, — как мог спокойнее сказал он. — Эта пожилая леди — мошенница и способна предсказывать будущее не лучше, чем я. Только из-за того, что она…
