В то время все делали из пластмассы. Я помню, как отец с удивлением вытянул из горячего кофе пластмассовую ложечку, которая расплавилась и стала похожа на спагетти. Отцу не хватило длины руки вытянуть эту странную штуковину из чашки, поэтому он залез на стул и продолжал тащить ее к самому потолку.
В его глазах застыл немой вопрос: в чем же товарищи из ГДР ошиблись?
— Супер! — прокомментировал брат. — Папа, это просто супер!
Отец безрадостно запустил этой штуковиной в раковину и заглянул нам в глаза.
— Ну естественно, — выдал он через минуту, — что не из США, то нашим господам не нравится! Поставь перед тобой две абсолютно одинаковые коробки, и ты скажешь, что лучше та, которая сделана в Америке! — оскорблено махнул рукой и ушел в пивную.
— Это что еще за свинство? — позже спросила мама, с удивлением разглядывая странный предмет на дне раковины.
— Товарищи из ГДР придумали ложечки для дураков, и наш папа купил парочку, — пояснил брат.
— И что он с ними сделал? — поинтересовалась мама.
— Помешал кофе, — сдал я отца.
Мама изумленно подняла брови:
— Кофе?
— В ГДР носят синие пионерские галстуки, — блеснул я свежепрочитанной информацией. Брат погладил меня по голове.
Однажды я шел на послеобеденный пионерский сбор. Обычно это было гнусное времяпрепровождение. На улице прекрасная погода, а нас — инертных глупцов — заставляют сидеть в классе и проводят над нами невероятно тупые эксперименты. Любимым делом было нарисовать на доске зайца, а на животе ему пририсовать мишень. Потом завязать нам глаза и раскрутить, а мы должны были подойти к доске и мелком попасть в цель. Можно просто умереть со смеху, играя в это третий год подряд, в то время как на улице отличная погода. Ничего они не понимали.
Единственно, что мне нравилось в пионерии, это наша вожатая. Она мило картавила, и мне казалось, что так говорят французы. Кто-то подарил школе кролика, и мы организовали кружок кролиководства. Кролик жил в ящике на школьном дворе, наша вожатая чесала его за ушами и сюсюкала с ним так, что я ему прямо завидовал.
А что меня действительно интересовало, так это лекции «Рассказы о книжках». Их вел странный тип ростом почти в два метра, чей голос время от времени нервозно взмывал вверх. Он бегал по кафедре и декламировал. Однажды, когда мы ждали у актового зала, я от скуки решил проверить, получится ли у меня кувырок через стойку в раздевалке. Там на полу я его и обнаружил. Тип некоторое время тупо таращился на меня, а потом поманил пальцем. Я залез к нему под стойку и присел рядом.
