Замечание Геродота (приведенное выше) о том, что Писистрат был простатом лишь «на словах», имеет более глубокий смысл, чем это может показаться на первый взгляд. Понимание этого замечания связано, как нам кажется, со значением, которое имеет термин προστάτης у Геродота.
Возвращаясь к известию Геродота о борьбе партий, отметим, что он ничего не говорит еще (как это делают Аристотель и Плутарх) ни о социальных, ни о политических различиях между ними. У него отсутствуют термины ολγαρκόν, μέση πολιτεία, δημοτικώτατος, имеющиеся у Аристотеля; отсутствует и еще более яркий социальный оттенок, который придал своему изложению Плутарх.
У Геродота враждуют из-за власти паралы и афиняне с равнины. Третья партия — образование, созданное Писистратом в личных целях. Можем ли мы представить себе специфические политические и социальные черты той и другой партии? Очевидно, что прежде, чем ответить на этот вопрос, придется попытаться определить, что обозначают самые эти названия, т. е. обратиться к географии и топографии Аттики VI в. до н. э., так как позднее значение терминов, естественно, могло стать другим.
* * *
Приступая теперь к анализу сообщения автора «Афинский политии» о борьбе партий, мы не предполагаем пересматривать вопрос об авторстве: он не имеет определяющего значения для решения нашей задачи. Был ли автором этого произведения сам Аристотель или его ученики и последователи, стоит ли оно неизмеримо ниже «Политики» или нет[95], все равно «Афинская полития» по своему содержанию, фразеологии, терминологии, политическим симпатиям и антипатиям, научным приемам так тесно связана с системой взглядов Аристотеля, что использовать ее, так сказать, изолированно не представляется возможным. Все произведение в целом, его фрагменты и свидетельства о нем, дошедшие до нас от древности, побуждают искать объяснения его особенностей в том, что нам известно о проблематике, научных методах, социальнополитических и морально-философских воззрениях великого стагирита.
Мы не предполагаем также еще раз выяснять источники «Афинской политии»: этот вопрос разбирался неоднократно[96]. Но для дальнейшего изложения совершенно необходимо исследовать способ использования Аристотелем этих источников, его подход к изображению истории государственного строя. Таким образом, в дальнейшем затрагивается вопрос не столько о том, что автор ввел в свое изложение, сколько о том, как он это сделал. Это исследование не может еще привести к окончательному суждению об «Афинской политии» как историческом источнике, о степени ее достоверности, но оно должно способствовать критическому использованию работы Аристотеля, выделению в ней субъективных элементов, того, что присуще его мировоззрению, но что вовсе не является уже определяющим для нас.
