— Если ты намерен продолжать выть, — проговорила артистка. — То я спущу тебя с этой лестницы, пакостливый пёс! Отведаешь же ты моего тапка!
* * *
— Эй, послушайте! Эээ… Спас! — Наташа старалась не кричать. Как-то неловко ей сделалось. Вдруг Блага услышит, явится, начнёт приставать. Так хотелось сейчас обойтись без неё! — Да, Спас — это я, — отозвался он.
Наташа встала на нижнюю перекладину калитки, пытаясь хоть как-то рассмотреть его. Но двор соседа накрывала густая тень. Ярко освещенное французское окно кухни и алый огонёк его сигареты — вот всё, что она могла разглядеть сейчас.
— Я не могу дозвониться до Нади, — проговорила Наташа. — Надя — моя дочь, вы ведь понимаете, да? Так вот, мне всё время отвечают, что абонент недоступен. А они уехали ещё утром. Я волнуюсь.
— Вблизи Средеца плохо ловит сеть, — отозвались из темноты. — Обычное дело для тех мест. Но если что-то случится, мы быстро узнаем.
Алый огонёк погас. Он загасил сигарету. Наташа сошла со своей подножки. Теперь ей придётся продолжать волноваться в полном одиночестве.
— Если вам грустно — могу составить компанию. Погрустим вместе, — послышалось из соседнего двора. — Но только вы уж откройте эту калитку. Я не хочу, как моя дочь, ходить к вам через улицу.
— И то правда! — обрадовалась Наташа. — Который месяц живем бок о бок, а всё как-то…
— Да. Как-то так, — похоже, он смеялся. — Я слышал — все москвичи немного диковаты и сторонятся соседей.
— Вот только ключ… Я не знаю, где он. Сынишка говорит, что знает, но он такой фантазёр! Кажется, при покупке дома мне его не передали… — Хорошо. Я знаю, где мой.
Прежде чем открыть калитку, Спас смазал петли. Лил щедро столь дорогое в Москве оливковое масло. Потом дергал кованую дверцу туда-сюда. Плети виноградной лозы, увивавшие её, жалобно шелестели. Мелкий растительный хлам сыпался на камни двора. Наташа ждала с бутылкой местного вина из дорогих и штопором наготове. А он, оставив калитку распахнутой, снова скрылся в темноте двора. Наташа слушала, волнуясь, как щелкает где-то в недрах его жилища электрический выключатель, смотрела на мечущиеся за занавеской тени. Что там? Расспросить бы у Надюши, ведь она бывала в этом доме. Наверное, в его комнате пахнет старыми бычками и ГСМ. Пахнет его телом и, если как следует поискать, можно найти следы пребывания его женщин. Нет, она ни за что не пойдет туда. Ни шагу за эту калитку! Повинуясь мучительным мыслям, она приблизилась к заветной черте, отделявшей её двор от территории Спаса, прислушалась. Нет, толку от этого не будет — она слишком волнуется. Не принять ли таблетку для понижения пульса? Пожалуй, лучше выпить или, вернее, напиться. Она посмотрел на этикетку бутылки. Хватит ли одной? Если покажется мало — на кухне есть ещё несколько бутылок, в том числе и привезенный из Москвы армянский коньяк. Если, конечно, папа и Лазарь уже не выкушали его.
