Но кому, кроме тебя, любовь моя, придет в голову, что маленький робот может отличить сатурнианского крука от ящерицы? Хотя тебе очень хотелось спать, ты ни в коем случае не должен был допускать, чтобы Роби самостоятельно наводил в лаборатории чистоту, пусть намерения у него были при этом самые хорошие. И уж подавно не следовало тебе поручать ему выбрасывать мертвых ящериц в мусоропровод.
Что Роби по ошибке выбросил не мертвых ящериц, а живых круков, не так уж важно. Но никогда не позволю я тебе взваливать на него твою собственную вину за то, что случилось позже.
Если обожаемым тобой крукам взбрело в голову вылезти из мусоропровода, вернуться в лабораторию, разбить два пузырька несмываемых чернил, съесть подопытных крыс и разбросать по лаборатории твои неудобочитаемые записи, то уж Роби, извини, абсолютно здесь ни при чем. Он только выполнял приказ выбросить мертвых ящериц. И, коли на то пошло, раз уж твои мерзкие круки съели крыс, их-то, круков, ты и должен был использовать как подопытных животных, а не вопить истошно в присутствии малыша Роби.
Но понимания и чуткости от тебя ждать не приходится. В голове у тебя одни круки, и ты не придумал ничего лучшего, чем подобрать их, заговорить с ними как с детьми, а потом бережно и любовно посадить их назад в клетку.
Просто стыд! Что сказали бы знакомые, если бы увидели, как ты стоишь перед клеткой и любуешься этими омерзительными тварями, которые только и знают, что строить рожи и показывать язык.
Нет, даже в голове не укладывается! Убеждена, любовь моя, что тебе следовало бы показаться психиатру. Я всегда подозревала, что работа на Деймосе твою нервную систему вовсе не укрепляет; а сейчас я голову дам на отсечение, что работа эта тебе просто вредна.
Но оставим эту неприятную историю и поговорим о нас с тобой.
Если решишь вернуться на Землю, мы могли бы на несколько дней поехать отдохнуть. Уверена, что на Базе возражать не станут.
Я уже думала об отеле «Селена» в Варадеро — идеальное место для нового медового месяца. Говорят, в баре «Космос» чудесно, и к тому же это единственный бар на Кубе, где можно послушать настоящую «космическую» музыку.
Сейчас Роби стоит около меня. Смотрит из-за моего плеча, как я пишу, и когда я уверила его, что ты скоро приедешь, глазенки его радостно заморгали. В том, что ты приедешь, убеждена, и не только потому, что ты меня любишь, но и потому, что, кроме меня, никто на Земле не вынесет твоих противных-препротивных круков, без которых ты жить не можешь.
