.
Версия об использовании Новгородской Четвертой и Софийской Первой летописями именно псковского рассказа нашла себе сторонников в лице Г.-Ю. Грабмюллера и В.И. Охотниковой, причем немецкий ученый текстологически обосновывает свое мнение[204].
Вероятнее всего, правы оппоненты Л.В. Черепнина. Его схема происхождения текста «Щелкановщины» в новгородско-софийских летописях имеет один серьезный изъян. Как считает Л.В. Черепнин, в Новгородскую Четвертую и Софийскую Первую летописи повествование о тверском восстании 1327 г. попало из источника, отразившегося в Ермолинской и Львовской летописях. Между тем в их основе лежал Московский великокняжеский свод 1479 г., составленный уже после создания Новгородско-Софийского свода. Следовательно, Новгородская Четвертая и Софийская Первая летописи не могли использовать великокняжескую версию Сказания о «Щелкановой рати», сохраненную в Ермолинской и Львовской летописях. Поэтому значительно больше дает сравнение летописных записей под 1327 г. в Новгородской Четвертой и Софийской Первой, с одной стороны, и Псковской Первой и Третьей летописей — с другой. При таком сопоставлении мы можем обнаружить, что псковский вариант чуть более пространен. В нем, в частности, содержится в конце описания разгрома «Щелкановой рати» похвальное слово, адресованное Александру Тверскому: «И тогда же бяше боголюбивый князь Александръ оунъ верстою, съвершенъ оумомъ, целомудръ душею, подъимя мало дроужине и поехавъ во Псковъ град, и псковичи его приаша честно и кресть к немоу целоваше, и посадиша его на княжение»[205]. Составитель Новгородско-Софийского свода, использовавший псковский источник, опустил эту фразу, так как в Новгороде, поддерживавшем в первой половине XIV в. Москву, политика Твери в отношении Золотой Орды и в том числе деятельность Александра Тверского, как отмечал Я.С. Лурье, не вызывала сочувствия[206].
На то, что текст «Щелкановщины» в Новгородской Четвертой летописи является вставкой, указывает дублировка известий о поездке Ивана Калиты в Орду, о приходе татарской рати на Русь, о бегстве Александра Тверского во Псков в статье 6835 (1327) г.[207], о чем писал еще Л.В. Черепнин[208]. Важным представляется и тот факт, что в Псковских Первой и Третьей летописях рассказ о событиях, начиная с избиения «Щелкановой рати» в Твери в 1327 г. и заканчивая возвращением Александра Тверского во Псков в 1332 г., представляет из себя связное цельное повествование, а в Новгородской Четвертой и Софийской Первой летописях оно как бы разбито по годам и вклинивается между новгородскими известиями.
