.
Видать, не избежал такого искушения и один из самых известных богословов, Отец Церкви Григорий Назианзин. Уж больно наглядно он, как никто другой владевший даром слова, описал поведение фанатов-болельщиков: «Конелюбы подпрыгивают, кричат, подбрасывают в воздух пригоршни пыли, колотя воздух пальцами словно бичами, (как бы) погоняют коней». Ни теснота, ни холод и зной, ни пыль, ни шум и крики, «…ничто не портило им настроения, они были веселы как на лугу».
С IV по VII в. состязания проводились в Константинополе не менее 66 дней в году. Каждый раз посланный императором чиновник — препосит вывешивал на больших воротах Константинополя флаг, который заранее, за два дня оповещал всех о предстоящих бегах. В первый из них надо было получить разрешение императора на проведение игр, а второй посвятить проверке надежности ипподромных сооружений, готовности лошадей, упряжи, возниц, приветственным встречам последних с болельщиками. Специально обученные, тренированные кучера цирковых колесниц-квадриг, то есть четверок лошадей, или биг-упряжек из двух коней звались гениохи. Согласно обычаю римских ипподромов, они были бритоголовыми и носили одеяния четырех цветов — зеленого, синего, белого и красного в виде короткой, без рукавов туники, удерживаемой перекрещенными кожаными ремнями. Голову кучера защищал шлем, а лодыжки — своеобразные кожаные «гетры», предохранявшие от травм во время гонки.
С тех пор, как с конца IV в. Церковь окончательно запретила кровавые гладиаторские бои, а еще позже — травлю диких зверей, единственными доступными и любимыми видами зрелищ оставались унаследованные от античности дорогостоящие бега на колесницах, а иногда театральные представления, вплоть до интермедий, пантомим, акробатических упражнений, выступлений гимнастов, клоунад, которые, впрочем, при всей симпатии к ним простого народа, тоже не одобрялись и не признавались за потребное духовенством. Недаром, устраивая собрания, представления в театре или на ипподроме, их никогда не проводили в дни христианских праздников.
Церковь отрицательно относилась к ристаниям, не без оснований опасаясь, что многие христиане предпочтут игры богослужению. Современник Григория Богослова, Иоанн Хрисостом сокрушался по этому поводу: «Если спросить о числе пророков или апостолов, никто не сумеет открыть рта, зато о лошадях и возницах каждый готов болтать сколько угодно». Но со временем церковные власти вынуждены была примириться со столь буйным, захватывающим зрелищем и даже постарались извлечь из него выгоды, поставив бега на колесницах под покровительство Христа и Богородицы. Перед началом состязаний все гениохи направлялись в храм, ставили свечи, принимали Святое
