— И все же много серых лордов печально едут к людям без хозяев, — монотонным речитативом отозвался голос по другую сторону решетки.
— Ура, ура дочери племянника сестры, — парировала фигура в капающем балахоне.
— Для палача все просители одного роста.
— Воистину, внутри шипов таится роза.
— Хорошая мать готовит блудному сыну бобовый суп, — продолжил голос за дверью.
Воцарилась пауза, нарушаемая лишь монотонным шумом дождя.
— Что-что? — немного спустя переспросил гость.
— Хорошая мать готовит блудному сыну бобовый суп.
Последовала еще одна, более длинная, пауза. Затем мокрая фигура уточнила:
— Ты точно уверен? Может, это плохо построенная башня до основания сотрясается от полета бабочки?
— Ничего подобного. Это бобовый суп. Извини.
Неловкое молчание нарушалось лишь неослабевающим шипением водяных струй.
— А как насчет кита в клетке? — осведомился все более пропитывающийся влагой гость, пытаясь втиснуться под то утлое прикрытие, которое мог дать портал.
— А что насчет его?
— Вообще-то, ему ничего не ведомо о бездонных безднах.
— Ах, кит… Тебе нужны Озаренные Братья Непроницаемой Ночи. Это через три двери.
— А кто в таком случае вы?
— Мы Просветленные и Древние Братья И.
— А я думал, вы собираетесь на Паточной улице, — после непродолжительной паузы сказал промокший гость.
— Вообще-то да. Но, знаешь ли, всякое бывает. По вторникам помещение занимает кружок домашней лепки. Получилась небольшая накладка.
— Да? Ну все равно спасибо.
— Не за что.
Дверца с оглушительным грохотом захлопнулась.
Несколько секунд фигура в балахоне свирепо смотрела на нее, затем, разбрызгивая воду, зашлепала дальше. И в самом деле, вскоре обнаружился еще один портал. Архитектор не сильно надрывался, разнообразя дизайн.
Фигура постучала. Маленькая заслонка отворилась.
— Да?
— Слушайте, «Многозначительная сова ухает в ночи», верно?
— И все же много серых лордов печально едут к людям без хозяев.
— Ура, ура дочери племянника сестры — так?
— Для палача все просители одного роста.
— Воистину, внутри шипов таится роза. Слушай, здесь небо словно с ума сошло. Ты что, не видишь?
— Вижу, — ответствовал голос, ясно давая понять, что там, откуда он все это видит, тепло и сухо.
Гость вздохнул.
— Киту в клетке ничего не ведомо о бездонных безднах — если тебе от этого легче.
— Плохо построенная башня до основания сотрясается от полета бабочки.
Проситель ухватился за решетку дверного окошечка, подтянулся и прошипел:
— Впускай же, я промок до костей.
