Внезапно он вспомнил разговор с госпожой Богной, еще зимой. Она тогда сказала:
— У него глаза необычайно хороши.
— Но без выражения, — заметил он равнодушно.
Тогда она засмеялась и обронила, словно нехотя:
— Это зависит от того, на кого он смотрит.
— Ну, на вас-то, естественно, он смотрит сладострастно и с восторгом.
Она ничего не сказала, но если бы Борович обратил тогда внимание на ее молчание… Когда же это было? В январе, да, кажется, в январе. Перед возвращением гендиректора. Он тогда относил в его кабинет заключение на подпись. Госпожа Богна в то время уже была увлечена Малиновским.
Как же это банально: секретарь гендиректора и референт Малиновский… Да… Хотят сообщить, что их бракосочетание состоится тогда-то и тогда-то… Брр… Что же выражает взгляд этого дурня, когда он смотрит на нее? Естественно, это глуповатое выражение, самое обычное. Желание ею обладать — и только. А для женщины, да, для женщины это будет мудрейшее выражение. Для всех них. Среди женщин нет личностей. Разница — лишь в характерных чертах психики, фундамент же остается неизменным: служить виду, плодиться, подбирать для этого самые подходящие экземпляры самцов. Госпожа Богна умна, сообразительна, чувственна. В этом ей нельзя отказать. Но все это становится несущественным, когда пробуждается простой инстинкт, примитивнейшая всесильная сила плазмы, содержащейся в…
— Как полагаешь, Стефчик, он обиделся?
Борович непонимающе посмотрел на Малиновского:
— Кто?
— Да Ягода! Он какой-то отрешенный. Не хотелось бы, чтобы он против меня настроился. Может серьезно навредить.
— Ну хватит уже! — возмутился Борович. — Как можно подозревать Ягоду в чем-то подобном? Я убежден, что ты и сам в это не веришь. В противном случае это было бы с твоей стороны отвратительно.
— Ну да, ну да, — быстро согласился Малиновский. — Я просто так сказал, да сейчас могу и не слишком-то беспокоиться о Ягоде. Старик очень мной доволен и, уверяю тебя, будет доволен и впредь. — Он рассмеялся и, отложив перо, спросил: — Ты ведь уже слышал?…
— Что? — равнодушно произнес Борович.
— Хм… Я никому об этом не говорил, но тебе могу — как другу. Я женюсь на Богне.
Борович хотел вскочить и бросить ему в лицо, что отказывается называться его другом и что госпожа Богна не могла сделать ничего глупее этого.
— Поздравляю, — процедил он.
— Гляди! — Малиновский вытянул руку. — Вот оно, счастье.
Перед глазами Боровича блеснул крупный сапфир.
— Неплохой камешек, верно? — спросил Малиновский. — Триста лет в одной семье! Стоит он пару монет, а? И на пальце красиво смотрится. Ну, не на всяком. Представь такой перстенек на пальце Ягоды. Словно цветок на кожухе. Эти его короткие пальцы и бледные ногти… Но на твоем смотрелся бы первоклассно. На, примерь.
