Вдруг они услышали писк. Он звучал и раньше, но они не замечали его, пока не отвернулись от двери. Пищало какое-то животное. Или несколько.
Парень направил луч фонарика в сторону звука, и тот осветил кучку «мохерового» меха, лежащую в паре метров позади них.
И она шевелилась и корчилась на полу. Они подошли ближе, луч фонарика сузился и стал ярче. Масса хаотически двигалась: середина оставалась неподвижной, но остальные участки перемещались, извиваясь, кусаясь, сворачиваясь клубком, издавая пронзительный писк.
Это были крысы. Около дюжины, собранные в неровный круг вокруг спутанной массы липкого хряща в центре. Сначала все походило на оптическую иллюзию, когда ты пытаешься представить, что же, ради всего святого, тут такое стряслось.
Двенадцать грызунов каким-то образом соединились воедино: они визжали и кусали друг друга. Две или три головы были мертвы, сожранные соседями. Кровь струилась с кончиков острых зубов и из оторванных ушей.
Груда была слеплена у хвостов странной зеленоватой массой, сочащейся из крысиной плоти.
Кекс выразил свое впечатление максимально корректно.
– Господи ИИСУСЕ! Гребаная фигня…
Наоми тоже почувствовала отвращение, но в то же время и любопытство.
– Крысиный король!
– Что?
– Крысиный король. Ну… как бы тебе объяснить. – Она показывала в сторону шевелящейся массы, поскольку слова были излишни. – О нем часто писали в Средние века, в эпоху чумы. Считается, что это дурной знак.
– Неужто! А то мне непонятно. Значит, тут живет Крысиный король.
Наоми наклонилась, чтобы изучить клубок грызунов с близкого расстояния. Отличное упражнение на интеллектуальное отстранение, и если она собирается стать хорошим ветеринаром, без этого никуда. Она могла спокойно смотреть на боль и уродство и видеть прежде всего клиническую сторону дела, а не эмоциональную.
Зато Кекс не интересовался клинической стороной, ему было более чем достаточно.
– Как они становятся такими?
– Никто точно не знает. Их хвосты связаны вместе и чем-то склеены. Чем-то типа сосновой смолы.
Она подняла с пола длинный кусок металлического лома, ткнула им в визжащую массу.
– Если такого находили мертвым, сразу несли в музей.
– Ага, но он пока еще жив. Давай мы уже уберемся отсюда?
– А что они могут сделать, забраться вверх по ноге? Они и двигаться не в состоянии, – она шагнула к грызунам, направив свет фонарика на тусклые розовые хвосты: те оказались покрыты чем-то вроде мха лаймово-зеленого цвета.
– Это не смола, – произнесла Наоми. – А что-то вроде слизи или плесени.
