Ворон чеканил слова сухо и равнодушно, словно уже много-много раз произносил подобные речи и они ему порядком надоели. Разбойники суеверным ужасом осеняли себя защитными жестами в такт словам колдуна. Рыцари молчали, не позволяя суевериям посеять сомнение в своих рядах.
Парацельс удручённо вздохнул и закатил глаза. Словно он уже много-много раз слышал подобные речи и они ему тоже до чёртиков надоели.
— Ты забыл добавить, что у тебя целая коллекция кружек из черепов самых могучих твоих врагов, и ты каждый вечер пьешь из них кровь вместо молока, — добавил он.
— Все верно, — в глазах Ворона мелькнуло удивление. — Как ты угадал?
— А ещё у тебя тяжёлая детская душевная травма, родители-изверги, отвергшая тебя первая любовь, полный трагедий и драмы жизненный путь. Что по-твоему мнению придаёт тебе загадочности и привлекательности, а также полностью оправдывает всё то дерьмо, что ты натворил, — отчеканил Парацельс.
Ворон выглядел так словно ему вылили ведро воды на голову.
— Откуда ты знаешь? — он впился в архимага взглядом, словно хотел прожечь насквозь. — Ладно про травму и родителей, а про дерь… остальное?
— Да просто ты настолько шаблонный и предсказуе… — Парацельс умолк, не закончив. В его глазах отразилась напряжённая работа мысли. Геренду даже показалось, что он услышал скрип шестерёнок в мозгу волшебника.
— Я твой погибший в детстве брат! — с коварной улыбкой выдал архимаг.
Геренд смачно припечатал себя ладонью по лицу.
— Чего… чего?! — Ворон озадаченно заморгал. — А как же тогда…
— Я выжил, — спокойно произнёс Парацельс, даже глазом не моргнув. — Хоть и побывал на грани и даже за ней.
— Моего брата дракон сожрал! — сказал Ворон, пристально вглядываясь в лицо Парацельса.
— Из самой безвыходной ситуации есть как минимум два выхода, — загадочно ответил Парацельс.
— А того дракона сожрал другой дракон, покрупнее!
— Чем больше драконов — тем больше выходов, — пояснил Парацельс.
Геренд смачно припечатал себя второй ладонью.
— Но почему ты не вернулся к нам назад? — продолжал докапываться Ворон.
— Амнезия, — без запинки ответил Парацельс. — Прихватила, зараза. Но вот как тебя увидел, брат, так сразу и отпустила!
Геренд вновь проклял своё новое тело — всего две руки и совершенно не гибкие ноги!
Широко улыбаясь Парацельс продолжил щедро вешать Ворону лапшу на уши.
— Я понимаю, что именно моя смерть что-то надломила в тебе, толкнула на лёгкий путь, на тёмную дорожку. Но никогда не поздно встать на тропу искупления!
