— Может, лучше сделаем это дома?
— Нет! — отрезала упрямо, желая в первую очередь доказать всё самой себе. — Хватит тянуть! Превращайся!
Он послушался.
Признаться, на несколько секунд я замерла, не двигаясь и не дыша, даже не моргая. Всё-таки полное превращение человека в змею — то ещё зрелище. Мне с трудом удавалось помнить, что это — Эс.
Он тоже не шевелился, заняв почти весь пол круглой беседки и внимательно глядя на меня снизу вверх. Нарочно постарался свернуться покомпактнее, не поднимая треугольную, приплюснутую голову выше уровня моего живота, и без того, конечно, подмечая все признаки зарождающейся паники.
Но людям полная неподвижность не свойственна, а потому очень скоро волей-неволей мне пришлось начать дышать. Глубоко и, по возможности, размерено.
— Какой ты всё-таки огромный!
Будучи человеком, Эс не отличался ни массивностью, ни чересчур высоким ростом, однако как змей явно выделялся на фоне своих сородичей. Все, кого мы здесь встречали, были на голову, а то и две, его ниже и уж точно в половину короче. К тому же, ни у кого больше я не видела столь белоснежной чешуи.
— Идём на солнце, — предложила, надеясь, что посреди жизнерадостно-зелёной полянки мне будет проще освоиться. — Там больше места и гораздо теплее.
Эсайдес покидал тенистую прохладу почти нехотя. Посторонившись, я наблюдала, как мимо с обманчивой, специально для меня разыгранной медлительностью, плавно вьётся его бесконечный хвост.
Добравшись до места, он растянулся по траве причудливым, переливающимся зигзагом и снова стал воплощением покоя.
Поколебавшись, опустилась на корточки и неуверенно дотронулась до его широкого лба, готовая в любой момент отдёрнуть руку.
Эсайдес сдвинулся чуть ближе, выражая своё полное одобрение и напрашиваясь на продолжение.
Осмелев, я уселась на траву, начав гладить его, как могла бы гладить кошку или любую другую безобидную пушистую зверюшку.
Удивительно, насколько деревенские слухи далеки от реальности! Обвинять змей в том, что они холодные и склизкие, мог только тот, кто никогда их не трогал. Касаться лоснящейся чешуи (если, разумеется, знать, что это не опасно) было очень приятно.
Понемногу тяжёлая голова змея оказалась у меня на коленях, а гибкое, похожее на пружину, тело свернулось вокруг, отгораживая от всего остального. Он проделал это так ловко, что я даже не заметила, с чего всё началось! Страшно уже не было, и вместо того, чтобы возмутиться, я только рассмеялась самоуправству, решив позагорать, используя змеиные петли в качестве своеобразного кресла. Ничуть не задетый подобным обращением, Эс с готовностью перетёк в более удобное положение, позволив полулежать, опираясь на него спиной, и даже закинуть повыше ноги.
