Я вспомнила, как мы с мамой едем на электричке в Краснодар, и контролер в синей фуражке улыбается нам. И еще вспомнила: в Ясеневе построили метро, мы с Ксюней прятались в пустом вагоне и уезжали в депо — подтягиваться на поручнях, валяться на диванах, мигал свет, машинисты вяло и нецензурно перекидывались по громкой связи. Мы просили у прохожих пять копеек на проезд, и нам всегда давали.
Мусю привела бабушка. В тот день мы играли за девятым домом. Туда часто выносили чьи-то вещи — пластмассовые бусы, квадратно заломанные платья. Почти все растащили старшие, нам досталось несколько рулонов ткани. Мы еще не придумали, что с ней делать, просто разматывали и веяли по ветру.
— Девочки, это Лилия! — У Мусиной бабушки тряслась голова, вся она качалась, зыбилась, как наши ткани на ветру. — Примите ее в вашу компанию.
Они держались за руки, обе низенькие, тонкие. Бабушка — гнутая, искаженная, как небрежно истрепанная газета, и маленькая внучка с прозрачной капроновой ленточкой в волосах. За ними волоклась кособокая кошка. Ее прибило дверью, она кривила шею. Мусей звали кошку, но кличка прилипла к Лиле.
Здесь, в Пущине, у меня тоже была кличка: Молчок. Молчок — серый бочок. Я приезжала каждое лето московским автобусом. В августе родители увозили меня в Рыбачье. На море я начинала говорить. После моря — снова десяток слов в день, только если спросят. «Зациклена на чем-то… Расстройство аутического спектра… Нужен узкий специалист…» Белый рукав, острый стержень, скрипскрип по бумаге.
* * *
После обеда вышли гулять. Командовала Алла. В кармане платья она носила маникюрную пилочку. Она была старше всех, но не была ничьей сестрой, просто гуляла с младшими. Она изображала прохожих, знакомых, а особенно нас. Получалось похоже. Меня ей как-то удавалось показать именно какой я была: высокой, напряженной. Алла долго молчала, глядела в сторону, руки прямые, сжаты в кулаки. Вдруг взвизгивала: «Не бейте кусты, они живые!» Все хохотали.
Мусю не прогоняли, но никто не разговаривал с ней по-настоящему.
Ведь ее бабушка заискивала перед нами, лишь бы взяли.
Алла затрясла головой, скрючила пальцы:
— Де-е-евочки, примите в вашу компанию кошечку Му-у-усю…
Муся кинулась на нее. Они схватили друг друга за плечи и закружились. Остановились отдышаться, и тут одна из наших — рыжая, по прозвищу Кукла — подскочила к Мусе сзади и дала пинка. Все засмеялись. Алла стала нарочно держать Мусю, а Кукла сзади била ногой.
