– Ноги, – ответил Смирнов.
– Чего? – не поняв, удивился Чекунов.
– Делать ноги отсюда как можно быстрее. Второе убийство будет, Витя. Если бы знать кого, можно и успеть.
– Нас же на обед ждут. Неудобно, – от полного раскардаша чувств сморозил глупость Чекунов.
Но не было обеда. И в апартаменты их не позвали. У конторы их встретил добродушный Роберт Евангелиевич и вежливо поинтересовался:
– Ну, теперь все осмотрели?
– Все, – коротко подтвердил Смирнов.
– Да, работка у вас, не позавидуешь. И, наверное, опять торопиться надо?
– Надо, Евангелиевич, надо, – согласился Смирнов.
– Вот мы и подумали, что на обед вы у нас не останетесь, нет у вас времени. Но повар успел, он у нас умелец. Глухари на углях за час дошли, – Роберт Евангелиевич обнаружил спрятанную за спиной громадную авоську с двумя свертками в вощеной бумаге. – Будет чем в дороге перекусить.
– Пошли, Чекунов, – скомандовал Смирнов, и они пошли к мотоциклу. С авоськой в руках за ними следовал Воронов.
Чекунов уселся, ударил по газам. Смирнов устроился за его спиной. Воронов положил авоську в коляску и пожелал:
– Счастливого пути!
– Не отравишь нас, вертухай? – спросил Смирнов. Роберт Евангелиевич ответить не успел: обдав его выхлопным дымом, мотоцикл пулей рванул с места.
Когда не стало видно лунной долины, Смирнов спросил:
– Который час? – на свои смотреть было лень.
– Тринадцать двадцать две.
– Когда в Нахте будем?
– Если жать, то где-нибудь в пятнадцать тридцать.
– Тогда жми, Витя.
Смирнов сидел за спиной Чекунова, и ему было удобно говорить в близкое лейтенантовское ухо. Когда дорога стала ровнее, он сказал:
– Ты подставлен ко мне, Витя?
– Не понял вас, Александр Иванович, – не оборачиваясь, ответил Чекунов. Занят был, на дорогу смотрел.
– А что тут понимать. Поземкину о наших поездках подробные отчеты представляешь?
– Рассказываю, если он спрашивает.
– Все?
– В общих чертах.
– О Коммерции доложил?
– Зачем? Я о нашем следственном эксперименте подробно рассказал и все.
– Главное, Витя, о людях, которых я встречаю, никому ничего не говори. Их ведь за встречи со мной и убить могут. Просто так, на всякий случай. Профилактически.
– И Помидора? – ужаснулся Чекунов.
– А Помидора – в первую очередь. Боюсь, засветил я его.
– Кто может его убить?
– Да это просто делается, Витя. Рабочие-то – бывшие зеки. Слово за слово, ножи в руки, кто кого пырнул – поди разберись.
– Что же это делается! – закричал Чекунов.
– Пока не делается. Пока я просто предполагаю, как может быть.
