На высоком двухподходном крыльце сердца партийно-советской власти огромный грязно-белый с желтым козел с крутыми рогами мощно и размеренно, как машина для забиванья свай, употреблял большую, хорошо упитанную свинью, которая обреченно, с грустью в маленьких глазах ждала окончания процесса.
Робко указав букетом на это безобразие, Смирнов промямлил:
– Как это понимать?
Жанна не успела ответить, а очень хотела, потому что на крыльцо опасливо выскочил из здания молодой человек в пиджаке и при галстуке. Стараясь не приближаться к козлу, молодой человек замахал руками, закричал:
– Пошел отсюда вон! Нашел место!
Козел подходил к кульминации и никакого внимания на крики не обращал. Тогда молодой человек изловчился и ощутимо пнул козла ногой.
– Берегись, Васька! – радостно заблажила Жанна. – Ты его на самом интересном месте прервал!
Предупреждение было своевременным: козел, по-кавалерийски соскочив со свиньи, кинулся на молодого коммуниста Ваську. Но Васька, как настоящий коммунист, был увертлив: успел-таки скрыться за дверями. Козел в ярости долбил тяжелыми рогами дубовую дверь райкома партии, а свинья, отряхнувшись, неспешно спустилась по ступенькам и на коротких ножках побрела по свои свинячьим делам.
Козел он и есть козел: долбил дверь, не переставая. Под этот стук Жанна свободно и с удовольствием дала соответствующие разъяснения по инциденту:
– Это, Александр Иванович, местная достопримечательность, козел – половой психопат. Готов трахать и трахать все, что движется: коз, овец, коров, велосипедистов, мотоциклистов, а также зазевавшихся баб. Позавчера меня чуть не изнасиловал: в поддатии бдительность потеряла. В съемочной группе проходит под звучной кличкой «Леонид».
– Это в честь того, что при Фермопилах? – попытался догадаться Смирнов.
Жанна в изумлении вскинула брови, потом быстро сообразила:
– Вы, вероятно, имеете в виду боевые качества козла? А мы – иные.
– Какие? – совсем запутался Смирнов.
– Вам надо отдохнуть, – поняла Жанна. – Совсем ни хрена не соображаете. Пойдемте, я вас в номер провожу.
В вполне приличном по районным параметрам одноместном номере уже стояли его вещи. Жанна отобрала у Смирнова букет, взяла со стола синюю чешскую вазу, сходила в туалет за водой и приступила к созданию икебаны. Смирнов сидел на стуле пень пнем. Жанна полюбовалась на дело рук своих и сообщила:
– Ваш номер в гостинице – пятый и последний, в котором есть сортир и душ. Райком его специально для вас группе выделил. Вы что – большая шишка, Александр Иванович? Бугор?
