Много беготни, мало денежек.
В том числе Гришу как-то наняли почти бесплатно написать музыку к дипломному спектаклю на актерском факультете какого-то университета искусств.
Ему обещали заплатить опять-таки как концертмейстеру-почасовику, слезы.
Гриша взялся за работу уныло, сидя ночами на кухне, пока семья жены спала.
Тут на арену выступает второе действующее лицо, похожее на лягушонка, худое и невзрачное, студентка актерского факультета того же университета Карпенко.
Бывают такие создания, которые вынуждены компенсировать удары судьбы живостью и беззаботным ко всему отношением.
Первый удар судьбы для Карпенко была ее внешность, рот до ушей и неправдоподобно большие глаза. Носа там почти не существовало, какие-то две скромные дырочки.
Карпенко не красилась и усугубляла свой вид тем, что утягивала вокруг и так высоковатого лба кое-какие волосы, небогатые от природы. Лягушонок!
Ее приняли за бесспорный актерский талант.
Она так прочла басню, что матерые педагоги, заскучавшие на экзамене к концу первого тура, охотно заржали.
Но к таланту нужны и еще некоторые качества, неизвестно какие.
Пробивная сила, к примеру. Женский шарм.
Карп была скромна до убогости.
Ее мать, красавица из семьи ссыльных, не раз страдала из-за своей внешности и потому вечно носила платок на голове, причем низко надвинутый.
Карп родилась на золотом прииске на Алдане.
Предки-то ее были петербуржские аристократы, поголовно расстрелянные, а оставшихся в живых сослали.
Но это тщательно скрывалось в семье.
Карп, старшая дочь, растила младших сама, мать была медсестрой нарасхват, ей и роды приходилось принимать, ночь-не-ночь.
Больницы в поселке не имелось.
Вот как Карп вела себя на театральном факультете, это еще один казус в ее биографии.
Потому что она резко отличалась от других девочек.
У сокурсниц протекали бурные романы, их то и дело встречали на навороченных иномарках.
Карпенко же никому не была интересна, кроме некоторых педагогов.
Особенно ее донимала преподаватель вокала, требуя и требуя работы, раз природа не дала ей голоса Марии Каллас.
По танцу Карпенко тоже числилась в бездарно-трудолюбивых и ежедневно сорок пять минут кланялась у балетного станка.
Но кого, спросите вы, такая артистка должна была играть?
Правильно, служанок и старушек. А служанки и старушки не поют и не танцуют.
Слава богу, что в выпускном спектакле по финскому роману «За спичками» Карпик получила роль Лошади (без слов, зато с танцем).
При этом преподаватель вокала самолюбиво поскандалила на кафедре актерского мастерства насчет своей ученицы, и Карпику было разрешено спеть в спектакле что-нибудь недлинное.
