Все трое одновременно покинули лабораторию. Выходя последней, Нина оставила дверь приоткрытой, поскольку ключ-сфера был только у нее.
— Додо, я тебе советую, побыстрее отыщи нужную книгу… посмотри ее на всех полках библиотеки. А потом, что бы ни случилось, вернись в лабораторию и плотнее захлопни дверь. Никто, слышишь, никто, кроме нас, не должен сюда войти! — предупредила она друга.
Додо кивком головы дал понять, что слышал ее слова, и принялся внимательно рассматривать корешки книг в шкафах, высившихся до потолка зала Дожа.
Платон никак не среагировал на уход юных алхимиков, занятых своими странными делами, и остался лежать клубком у Пирамиды Дракона.
Когда Люба увидела Ческо и Нину, сбегающих по винтовой лестнице с ведрами в руках, она сильно удивилась:
— Куда это вы несетесь с этими ведрами?
— Это такая игра! Не беспокойся, никаких неприятностей не будет! — крикнула в ответ Нина первое, что пришло ей в голову.
— Но вы же ничего не ели! Это специально, чтобы позлить меня? — растерялась русская няня.
Девочка Шестой Луны послала ей воздушный поцелуй:
— Не сейчас, Люба. Обещаем, сегодня вечером мы съедим все, что ты наготовила!
— Ну, если обещаете, тогда ладно, — сразу же успокоилась Люба. — К вечеру я приготовлю еще что-нибудь вкусненькое. У вас будет такой ужин, что пальчики оближете!.. Я вам испеку гигантский сливочный торт!
Ребята взбежали на второй этаж и остановились у двери комнаты, когда-то служившей спальней профессору Мише. Только из этой комнаты можно было попасть в Зеркальный зал.
— Было бы здорово, если б твой дед был здесь! Он нам очень помог бы, — произнес Ческо, глядя на дверь комнаты.
— Мой дед всегда здесь, — возразила Нина. — Он в моем сердце. Я тебе об этом много раз говорила. Мне иногда хочется войти в эту комнату и почувствовать его присутствие, но с тех пор, как она занята моими родителями, я сюда не захожу. Теперь придется.
Нина собралась было рассказать Ческо последнем письме деда, но вовремя сдержалась. Иначе ей пришлось бы рассказать о намеке деда на вызов в лице Ливио. А ей сейчас совсем не хотелось осложнять и без того непростые отношения с другом.
Как только Нина открыла дверь, аромат фиалок окутал ее. Закрыв глаза, она вошла в комнату. Следом вошел и Ческо.
— Повезло, что твои родители отправились путешествовать, а то у нас были бы проблемы, — тихо проговорил мальчик, чувствуя себя неспокойно.
Угасающий свет венецианского вечера проникал сквозь высокие окна, обрамленные занавесами из белого тюля и бордового бархата. Огромная кровать с балдахином была аккуратно заправлена. На комоде стояли в ряд безделушки, принадлежащие Вере, Нининой маме.
