Наша экспедиция была километрах в шестидесяти пяти от Увейната, и мне с Мэдоксом предстояло отправиться на разведку. Клифтоны и другие должны были остаться в лагере. Она уже все прочла и попросила дать еще что-нибудь. У меня с собой ничего не было, кроме карт.
– А та книга, которую вы читаете по вечерам?
– Геродот? Вы хотите ее?
– Я не осмелюсь. Если это личное.
– У меня в ней есть личные записи. И вырезки. Они мне нужны.
– О, было слишком невежливо с моей стороны попросить ее. Извините.
– Когда вернусь, покажу вам ее. Просто привык везде быть с этой книгой.
Я упаковывал вещи в палатке, когда она подошла – и произошел этот разговор с соблюдением правил приличия и учтивости. Клифтона рядом не было. Мы были одни. Я объяснил, что это более чем просто книга, и дама, не настаивая, откланялась. Я оценил ее такт и вежливость, хотя уже давно отвык от общества и изысканных манер. И мог спокойно уйти, не мучаясь угрызениями совести.
Через неделю мы вернулись. Нашли много подтверждений (хотя и не окончательных) своим предположениям и догадкам – и были в отличном настроении. По этому случаю в лагере решили устроить небольшой праздник. Клифтон был инициатором и сумел заразить всех.
Она подошла ко мне с чашкой воды.
– Поздравляю, Джеффри мне уже рассказал.
– Да!
– Вот, возьмите, попейте.
Я протянул руку, и она вложила чашку в ладонь. Вода казалась очень холодной после той жидкости во флягах, которую пили мы с Мэдоксом на маршруте разведывательной вылазки.
– Джеффри планирует провести вечеринку в вашу честь. Он пишет песню и хочет, чтобы я прочитала какие-нибудь стихи, но у меня другие планы.
Неожиданно для себя достал из рюкзака книгу и протянул ей:
– Вот то, что я обещал.
После еды и чая из трав Клифтон принес бутылку коньяка, которую припрятал специально для этого момента. Ее предстояло выпить целиком в тот вечер, когда Мэдокс рассказывал о нашем путешествии, а Клифтон исполнил забавную песню. Потом Кэтрин начала читать из «Историй» – о царе Кандавле и его царице. Эта история – в самом начале книги, и я никогда не вникал в суть, поскольку она не имеет ничего общего с теми местами и периодами, которые интересуют меня. А она выбрала именно ее.
«Этот Кандавл был страстно влюблен в свою жену и решил доказать, что она – самая прекрасная из женщин. Он описывал красоту своей жены Гигесу, сыну Дескила (потому что из всех оруженосцев больше всего любил его), восхваляя ее без всякой меры».
– Ты слышишь меня, Джеффри?
