– Я использую гаечный ключ. – Кип достал его из кармана гимнастерки. Ключ был холодный, пришлось потереть его в руках. Начал извлекать блокирующее кольцо. Оно легко выкручивалось, и он сообщил об этом Харди.
– «Сменился караул у Букингемского дворца…» – насвистывал Кип. Вытащил блокирующее кольцо, затем установочное кольцо и выпустил их в воду. Чувствовал, как они медленно кружили возле его ног. Это займет еще четыре минуты.
Связать свою судьбу с солдатом хочет ли она?
Ведь надо знать, что жизнь солдат опасна и трудна!
Он громко пел, стараясь согреться. Грудь болела от холода. Попытался отодвинуться от стылого корпуса бомбы. Поднял руки вверх, к шее, куда все еще попадал солнечный луч. Потом потер их, чтобы снять грязь, жир и иней. Было трудно достать гильзу, чтобы захватить головку. Затем, к его ужасу, головка взрывателя отломилась и отлетела.
– Плохо, Харди. Головка взрывателя полностью оторвалась. Ответь мне, о’кей? Остальная часть конструкции его утоплена в корпусе. Я не могу до нее добраться. Не за что ухватиться.
– На сколько хватит заморозки? – Харди был прямо над ним. Прошло всего несколько секунд, но он уже прибежал.
– Еще минут на шесть.
– Вылезайте, сэр, и мы взорвем ее.
– Нет, передай мне еще кислорода.
Он поднял руку и почувствовал ледяную канистру, которую Харди спустил в яму.
– Я выпущу по капле эту мерзость в открытый механизм взрывателя – туда, где отвалилась головка. Потом врежусь в металл. Буду откалывать куски, пока не смогу за что-нибудь ухватиться. Теперь уходи, я буду обо всем сообщать.
Кип едва сдерживал ярость по поводу случившегося. Кислород – мерзость, как они его называли, – разлился по всей одежде и шипел, когда попадал в воду.
Он подождал, когда появится иней, и начал срезать долотом куски металла.
Еще подлил кислорода, еще подождал и начал срезать глубже.
Когда лезвие притупилось, оторвал кусок от гимнастерки, положил между металлом бомбы и рабочим концом долота, потом ударил в торец рукоятки долота молотком. Только эта тряпица защищала его жизнь от гибельных искр. Но проблема заключалась в том, что у него закоченели пальцы: не гнулись и ничего не чувствовали.
Он продолжал отбивать металл по краям вокруг оторвавшейся головки. Снимал его слоями, надеясь, что заморозка примет этот вид хирургического вмешательства. Долото нельзя направить прямо: существует опасность задеть ударный капсюль, который воспламенит запальный стакан взрывателя.
Это заняло еще пять минут. Харди не ушел, стоял над ямой и подсказывал ему, сколько еще будет действовать заморозка. Но на самом деле никто точно не знал этого. Перед тем как головка взрывателя оторвалась, они замораживали другую часть; температура воды, хотя и низкая, была выше температуры металла.
