И пофиг, что девица из полимеров и композитов, и не факт что знает Великий и Могучий. Не мои проблемы. Надо только успеть смотаться до одного из адресов из посольства и купить пару нужных томов. Вот, а потом их же и подарю! Ай да гений, Ярослав, ай да… Гхм.
В сто сорок солнц закат пылал,
в июль катилось лето,
была жара,
жара плыла —
на даче было это.
Пригорок Пушкино горбил
Акуловой горою,
а низ горы —
деревней был,
кривился крыш корою.
А за деревнею —
дыра,
и в ту дыру, наверно,
спускалось солнце каждый раз,
медленно и верно.
А завтра
снова
мир залить
вставало солнце ало.
И день за днём
ужасно злить
меня
вот это
Я спрятал “карманный” томик Маяковского под полу рубашки доги и перехватил метлу двумя руками. Шурх-шурх. Повторить про себя слова. Шурх-шурх. Ещё раз. Солнце светит, ветер шелестит в кронах деревьев. Иногда мимо, словно я невидимый, проходят, не обращая внимания, ученики нинке-додзё разных уровней. Хорошо. Но куда более чем хорошо — СПОКОЙНО. И чем дольше я продолжаю мести и читать стихи, тем спокойнее становится. Кажется, я начинаю понимать, что же такое пресловутый “дзен”[49].
Пушкин и Маяковский — это как два конца одной палки: недаром я их подсознательно выбрал. У каждого поэта в стихах своя, особая ритмика, но эти двое, разделённые столетиями, возвели работу с ней в какой-то особый, недосягаемый для других статус. Сделали инструментом творческого выражения, а не просто подпоркой для слов. Рассуждения дилетанта, конечно — но глубже пусть Зэта сама копает, если захочет. А мне пока достаточно звучания строф в голове и движения с инструментом чистоты в руках в такт. А вот сейчас — опять достать книгу и проговорить про себя следующие две страницы…
Только не думайте, что я не заметил своего, мягко говоря, необычного для меня состояния. Первый и второй вечер после разговора в компьютерном классе я банально заучивал стихотворения. Правда, скорее, просто освежал в памяти — логично рассудив, что в кои-то веки можно извлечь хоть какую-то пользу из зубрёжки стихов наизусть в школе на литературе. Столько лет лежало в голове мёртвым грузом — и вот, глядишь ты, пригодилось!
Начал я с Пушкина — ещё в детстве заметил, что строфы, вышедшие из-под его руки, словно сами остаются в памяти, стоит раз прочесть. Ну а Зэте, уверен, будет одинаково интересно слушать и “Руслана и Людмилу”, и “Сказку о царе Салтане”, и “Евгения Онегина”. А тот, кто скажет, что на свидании надо цитировать одну любовную лирику — пусть пойдёт и убьётся о полное собрание сочинений Пастернака! В конце концов, эти поэмы мне самому нравятся — а цель совместной прогулки парня и девушки вроде как состоит в том, чтобы узнать друг друга чуть лучше? Во всяком случае, я стараюсь! А не попытался отделаться от придуманного себе задания чем-то вроде:
