И в тот момент, когда эти мысли вконец ее обессилили, в комнату вошла герцогиня. Она держала в руке канделябр, и пламя свечей играло на красноватой обивке гостиной, словно совершая волшебный танец. Обстановка из угнетающей превратилась в радостную.
— Что-нибудь не так, Элизабет?
— Нет, — коротко ответила Бет, не успев придумать причину, по которой она могла бы сидеть в темноте.
Герцогиня поставила подсвечник на камин и заключила Бет в объятия.
— Бедное мое дитя. Прошу тебя, успокойся. Поверь, Люсьена не стоит бояться.
— Не стоит? — переспросила Бет, высвобождаясь из уютных обьятий. — Послезавтра он сможет избить меня до смерти, и никто ему слова поперек не скажет!
— Что? — изумилась герцогиня. — Неужели он когда-нибудь поднимал на тебя руку? Если это так, я собственноручно отхлещу его кнутом!
— Нет, — ответила Бет поспешно, чтобы успокоить герцогиню.
— Слава Богу, — облегченно вздохнула Иоланта. — Должна признать, что в Люсьене есть нечто жестокое, но не больше, чем в любом другом мужчине. Давайте говорить начистоту, Элизабет. Люсьен — благородный человек, и он умеет держать себя в руках. Вы не должны его бояться. Если он когда-нибудь причинит вам боль, вам стоит только сказать мне, и я сделаю так, что он очень пожалеет об этом.
Бет чувствовала, что может в случае каких-то конфликтов прибегнуть к помощи герцогини, но вдруг поймала себя на том, что открытое и честное противоборство с маркизом привлекает ее больше, чем возможность трусливо спрятаться за чью-нибудь спину. Как странно!
— Чему вы улыбаетесь?
— Я не знаю, ваша светлость, — ответила Бет. — Только все это очень странно. — Она покачала головой. — Пожалуй, я лучше пойду к себе, хочу отдохнуть немного.
Герцогиня посмотрела вслед Элизабет и вздохнула. Она давно наблюдала за сыном и его будущей женой, и их поведение сбивало ее с толку. Бывало, что они радовались обществу друг друга, а порой вели себя как чужие люди. Иногда от неловкой реплики Элизабет он приходил в бешенство, и в таких ситуациях, как она заметила, бедная девочка съеживалась от страха.
Герцогиня решила не откладывая поговорить с маркизом, но камердинер уведомил ее, что хозяина нет дома. Наверняка он проводит время с друзьями. Она отправилась разыскивать герцога и нашла его в библиотеке.
Она села в кресло, а он учтиво, но довольно холодно взглянул на нее. И вдруг на герцогиню снизошло озарение. Только сейчас, в эту самую минуту, она поняла, что их счастье рухнуло в тот день, когда родился Люсьен. И теперь она не могла думать ни о чем другом. Она должна поговорить с мужем и попытаться вернуть их любовь.
