Предатель предает. Прописная истина, все ясно и не слишком оригинально, а все дело в том, что перед тем как бросить на стол карты, Старуха Судьба5 ловко тасует их, мастерски, профессионально, но загвоздка в том, что как бы хороша она ни была, Судьба все равно играет одними и теми же картами.
— Прости меня, у меня не было выбора! — взмолился Альрин.
— Заткнись. — Янс не повышал голоса, он вел себя спокойно, как хозяин в своем доме. — Ты на частной территории, наемница.
— Я в любой момент могу уйти. — я попыталась двинуться в сторону, но великаны крепко держали меня.
— Не можешь. — Янс, одетый в дорогой костюм, с золотой цепочкой на шее, швырнул Альрина другим малирикам. — Не сейчас, сначала я должен выяснить, что тебе известно. Альрин, мой друг, я задам тебе вопросы и надеюсь услышать правду.
Бедняга дрожал, как лист, под ударами ураганного ветра, если бы он мог, он провалился бы под землю и остался там жить.
— Она знает об эликсирах?
Альрин кивнул, боясь посмотреть в глаза мучителю.
— О краже товаров?
Снова кивок.
— Вот видишь, поэтому ты и не можешь уйти. Правда, я могу дать тебе денег за молчание и отпустить, — он указал на ворота, рядом с которыми мы стояли. — Но я сильно сомневаюсь, что ты сдержишь язык за зубами. А вот для Альрина…
— Предатель! — захрипели малирики.
— Для Альрина у меня есть деловое предложение… — Он вынул из внутреннего кармана пиджака две пробирки с фиолетовой, искрящейся серебром, жидкостью. — Обратись и убей ее, заслужи прощение, мое и братьев, или встань рядом с ней и мы разорвем вас и втопчем в землю.
— Я…я…я… — замямлил малирик, взяв пробирку.
— Не делай этого, Альрин, ты ведь хочешь сбежать от них. Не становись им.
— Думаешь, ты знаешь, каков я? — вмешался Янс.
— В общих чертах, да. — в голове я пыталась понять, настолько ли я хороша, чтобы справиться с двумя великанами, не обратившимися четырьмя малириками, а еще с Альрином, если он согласиться на предложение, и Янсом.
— Я не просто головорез или вор, моя история куда трагичнее, наемница. — Янс скривил морду, будто за уголок рта его потянули рыболовным крючком. — Мой отец многому меня научил.
— Не надо мне это рассказывать! — запротестовала я.
— Научил терпеть, забывать, прятаться… Он говорил мне, что мы, малирики, должны прислуживать, что другой судьбы у нас нет, говорил мне — смирись, не повышай голос, не борись, и я так и делал.
— Я не буду это слушать!
— Я начал работать у одного колдуна, всерьез решившего разобраться с проблемой смертельного исхода при употреблении эликсиров.
