Это ей уже совсем не нравится. Заявляет, что не позволит себя фотографировать. Но Эрнест продолжает проверять освещение, а Сид выполняет указание — лохматит волосы, дергает за какие-то тряпочки…
— Эй, Эрнест, как думаешь, пизду показать? Думаю, ноги надо развести, а ты как считаешь?
— Дай мне побольше живота… так… и груди… нет, одну… приспусти лифчик, пусть болтается. А ты, Альф? Не хочешь поучаствовать?
— Да пошел ты! Чтобы я попал на фото, а потом получил за изнасилование?! Ты хоть представляешь, на что это будет похоже?
Не знаю, что из этого выйдет, но заработать на карточках можно неплохо. Энн лежит на полу, полуголая… Сид рядом — на голове шляпа, в уголке рта сигара… и оба совершенно упитые. Эрнест нажимает наконец на кнопку и получает что-то вроде фотографии. Сид отпускает Энн, но та не встает, а продолжает лежать, размахивая руками и брыкаясь.
— Подумать только… такое… со мной! — скулит она. — Если Сэм узнает… о, если он только узнает! Господи!
— Пусть себе поваляется, лишь бы не шумела, — говорит Эрнест, открывая бутылку. — Ничего с ней не случится.
Энн не отказывается от стаканчика, когда предлагают, после чего садится, прислонившись к стене. Пытается нас образумить. Женщина в ее положении просто не может позволить себе фотографироваться в таком виде… ну как мы не понимаем! Эрнест клянется, что снимки предназначены исключительно для его частной коллекции… она же сама говорила, что хочет купить камеру и заняться фотографией… Вот аппарат, а вот и мы все…
— Давай выпьем за тебя, — предлагает он. Подсаживается к Энн и начинает ее лапать. Стоять нет сил, поэтому я присаживаюсь с другого боку. Пропускаем еще по одному, и она уже не сопротивляется, когда мы задираем платье на живот. Суем руки ей между ног и предлагаем взамен поиграть с тем, что имеем.
— Ладно, — соглашается вдруг Энн. — Можете снимать. Ставит стакан между ног и тянется к нашим ширинкам.
Первым выскакивает мой приятель, дружок Эрнеста высовывается следом за ним. Мне есть чем похвастать, да и у Эрнеста не стручок. Сид, улучив момент, давит на кнопку. Я уже так пьян, что и не знаю, хочу я запечатлеть сию красоту для будущих поколений или нет.
— Разденьте меня, — требует Энн и укладывается нам на колени.
Дальнейшее воспринимается смутно. Стоит повернуться, как прямо в лицо щелкает чертова камера. Сид путано объясняет, что в ней есть некое устройство, задерживающее срабатывание механизма, так что тот, кто нажимает кнопку, успевает и сам предстать перед объективом. Впрочем, детали меня не интересуют.
