Из-за заграждения вышли главный тубоб и его покрытый шрамами напарник. Оба что-то яростно кричали. Громила как следует врезал ближайшему тубобу так, что кровь хлынула у него изо рта. Прибежавшие тубобы с криками стали загонять скованных людей обратно в трюм, грозя им ножами и огненными палками. Кунта двигался, не чувствуя ударов кнута. Он ждал сигнала фула к атаке. Но он даже опомниться не успел, как они все оказались прикованными к своим прежним полкам, и люк над их головами захлопнулся.
Однако они были не одни. В суете один тубоб остался в трюме. В темноте он растерялся и теперь кричал от ужаса, поскальзываясь на липкой грязи и натыкаясь на полки. Он выл, как какое-то древнее животное.
– Тубоб фа! – выкрикнул кто-то, и крик этот сразу же подхватили остальные. – Тубоб фа! Тубоб фа!
Они кричали все громче и громче, и к хору присоединялись новые люди. Тубоб словно понял, что это означает для него. Он жалобно заскулил. Кунта лежал неподвижно, не в силах сдвинуться с места. Кровь стучала в висках, он весь покрылся потом, ему было трудно дышать. Неожиданно люк распахнулся, и дюжина тубобов спустилась по лестнице в темный трюм. Хлысты их обрушились на несчастного тубоба, прежде чем они поняли, что он – один из них.
Тубобы снова расковали людей и, осыпая их ударами кнутов, погнали на палубу. Там их заставили смотреть, как четыре тубоба тяжелыми кнутами полосуют обезглавленное тело волофа. Обнаженные тела скованных людей блестели от пота и крови, сочившейся из язв и ран, но никто не издал ни звука. Теперь каждый тубоб был хорошо вооружен, и на их лицах читалась ярость. Они окружили скованных людей, смотрели на них с ненавистью и тяжело дышали. А потом кнуты обрушились на обнаженные тела. Скованных людей погнали к люку и снова приковали на прежних местах.
Долгое время никто не осмеливался даже шептать. Вал мыслей и чувств захлестнул Кунту. Когда же его ужас немного ослабел и он обрел способность думать, Кунта почувствовал, что не только восхищается отвагой волофа, который умер, как подобает истинному воину. Он вспомнил, как ждал сигнала фула к нападению, но его так и не последовало. Кунте было горько. Он чувствовал, что все кончено. Почему он не умер сегодня? Какого удобного момента они ждут? Есть ли смысл цепляться за жизнь в этом зловонном мраке? Ему отчаянно хотелось поделиться своими чувствами с соседом, но волоф был язычником.
Люди начали роптать и возмущаться бездействием фула, но тот быстро пресек их недовольство. Он сказал, что они нападут на тубобов в следующий раз, когда их выведут на палубу и заставят прыгать в цепях. Тогда тубобов можно будет захватить врасплох.
