Когда в следующий раз тубобы пришли, чтобы вывести их на палубу, скованные мужчины маршировали, как на параде. А когда они вновь спускались в трюм, те, кто говорил на разных языках, постарались оказаться на другом месте, чтобы расположиться на концах полок – так им легче было передавать свои переводы. Тубобы ничего не замечали. То ли они не могли, то ли просто не хотели отличать скованных людей одного от другого. По трюму летали вопросы и ответы.
– Куда нас везут?
Этот вопрос сразу же вызывал горечь и боль в душах.
– А разве оттуда кто-нибудь возвращался, чтобы рассказать?
– Там всех съели!
Когда кто-то спросил, сколько времени они уже находятся в этом месте, предположения были самыми разными. Но потом вопрос перевели человеку, имевшему возможность считать дни – он был прикован рядом с маленьким вентиляционным отверстием, куда проникал свет. Он сказал, что насчитал восемнадцать дней с момента отплытия большого каноэ.
Из-за появления тубобов с пищей или щетками ответа на некоторые вопросы приходилось ждать целый день. Люди взволнованно искали знакомых и земляков.
– Здесь есть кто-нибудь из деревни Барракунда? – как-то раз спросил кто-то, и через какое-то время ему передали радостный ответ:
– Я, Джабон Саллах, я тут!
Однажды Кунта чуть не подскочил от радости, когда волоф прошептал ему на ухо:
– Есть здесь кто-нибудь из деревни Джуффуре?
– Да, есть, Кунта Кинте! – передал он, чуть дыша.
Кунта целый час лежал, затаив дыхание в ожидании ответа.
– Да, имя было таким. Я слышал барабаны горя из этой деревни.
Кунта разрыдался, представив себе, как вся семья собралась вокруг бьющего крыльями белого петуха, умирающего на спине, а жители деревни узнали печальное известие. И люди потянулись к Оморо, Бинте, Ламину, Суваду и маленькому Мади, рыдающим возле своей хижины. А потом деревенские барабаны разнесли по всей округе весть, что сын деревни по имени Кунта Кинте считается исчезнувшим навеки.
Целыми днями люди искали ответа на самый главный вопрос: «Как напасть на тубобов этого каноэ и перебить их?» Знает ли кто-нибудь, что могло бы стать оружием? Никто не знал. Поднимаясь на палубу, люди искали признаки беззаботности или слабости тубобов, надеясь застать их врасплох, но никто ничего не заметил. Самую полезную информацию они получали из женских песен: женщины по-прежнему пели, пока мужчины плясали в цепях. Они узнали, что на этом большом каноэ около тридцати тубобов. Мужчинам казалось, что их гораздо больше, но женщинам было легче сосчитать врагов. Женщины передали, что в начале путешествия тубобов было больше, но пятеро умерли. Их зашили в белую ткань и выбросили за борт, а беловолосый тубоб что-то читал над ними по книге. Женщины в песнях сообщали, что тубобы часто дерутся и избивают друг друга – чаще всего из-за споров о том, кому какая женщина достанется.
