Но сначала предстоит битва с драконом…
Аврора очнулась от тяжелого забытья. Веки отяжелели, в горле саднило. Палец больше не болел. Она лежала на шелковых простынях, рядом раздавались чьи-то голоса. Принцесса не помнила, как оказалась в кровати, помнила только острое веретено и то, как протянула к нему палец...
Вот оно что! Заклятие сработало: она уколола палец и уснула беспробудным сном. И все же теперь она проснулась...
Девушка усилием воли открыла глаза и увидела перед собой лицо Малефисенты. Глаза феи были мокрыми от слез, она с тревогой смотрела на Аврору в ожидании того, что скажет девушка.
«Конечно, она тревожится. Я так разозлилась на нее... – Аврора задумалась. – Но больше не злюсь».
На смену гневу пришло умиротворение. Все так, как должно быть. Давным-давно Малефисента наложила заклятие, это правда. У нее, должно быть, имелись на то свои причины. Однако с того дня, как они повстречались на полянке, окруженной вересковыми топями, фея ни разу не причинила ей зла. «Она показала мне свой мир, научила стольким прекрасным вещам!» – подумала Аврора и улыбнулась.
– Привет, крестная!
На глазах Малефисенты появились новые слезы, на этот раз от радости. Справившись с собой, она ответила сдавленным голосом:
– Привет!
* * *
Малефисента коротко поведала Авроре о событиях прошлого. Принцесса слушала в смятении. Она с грустью заключила, что отец больше заботился о том, как сокрушить Малефисенту, а не о собственной дочери. Он предал фею, которая всего лишь следовала заветам родителей и пыталась установить мир между двумя мирами, заставил поверить, что и она, и ее родители ошибались. Что людям нельзя доверять.
Малефисента рассказала о том, что произошло после того, как Аврора укололась о веретено. Девушка смутилась от рассказа про Филиппа, который пытался вывести ее из забытья поцелуем. Но как же радостно от того, что только поцелуй Малефисенты оказался способен снять заклятие!
Фея-крестная объяснила, что раньше ее сердце было переполнено болью и гневом, поэтому заклятие получилось таким могущественным. Снять его могло только чувство, равное по силе.
– Любовь? – переспросила Аврора, когда фея-крестная замялась. – Значит, ты меня любишь?
Малефисента кивнула.
Аврора радостно улыбнулась. Вот она, материнская любовь, которой она всегда была лишена, а теперь ни за что не хотела потерять! Девушка встала и протянула крестной руку. Пора поговорить с отцом.
