Берега светлых людей | страница 47
— Может, в город вовсе не ходить? Вызовем посольство и поговорим, так сказать, на ничейной земле?
— Нет, надо в город! — быстро и уверенно парировал Сарос. — Я далеко не пойду — только войду... Надо мне в город... Кантель, ты нас всех на судах поместишь?
— С конями?
— С конями... Карл, до Лехрафса далеко? На кораблях-то?
— Он нас не прокормит. Надо идти на западный Гипанис или Тирас — там проживём своим промыслом, да и ветер там не таков.
— Да, здесь мы, выходит, не медведь у дупла... Далеко никуда не уйдём... — подвёл итог конунг и, погодя, в раздумьях добавил: — Кантель, куда девать твои корабли, потом решим. Еда-то у тебя есть?
— Мы рыбу ловим, — не слишком бойко ответил Кантель.
— Отдайте ему всё, что есть! Мы себе в крепости возьмём!..
К городу подъехали с криками и воплями. Как ни старался Сарос, утихомирить толпу долго не удавалось. Воины, не увидев открытых ворот, носились на конях вдоль стены, жутко завывали, бросали через огорожу камни, дубасили дубинами в плотно подобранные створы малых ворот. Все и грелись, и негодовали на обман ночного горожанина. Гвардейцы сопровождали толпы озорующих бойцов и кричали на них ничуть не тише, требуя отойти на расстояние, кое бы не пугало осаждённых.
Саросу стояние перед слякотной канавой быстро надоело, и он в сердцах бросил в адрес затворившихся непристойность. По цепочке его словеса облетели вокруг чёрной стены. Гвардейцы, получившие указание хранить спокойствие, терялись в догадках, как вести себя после ругательств конунга.
— Сейчас пожжём это чёртово лукошко! — процедил сквозь зубы Сарос Карлу.
— Они нас пустят, когда порядок наведём. Наверно, боятся открывать, видя нашу рьяную толпу, — разумно рассудил Карл.
Конунгу это было и так ясно, но отойти, выстроить перед практически побеждёнными лихую, напившуюся степного ветра армию, потом в составе посольства ожидать, когда их впустят, а затем ещё и выслушивать насмешки городских зевак он не желал. Равно как и остуды духа своих бесстрашных воинов.
Отослав командиров, Сарос жестами и криками вызвал к себе гвардейцев. Стемид, Роальд и Карл попытались приблизиться, но конунг резко отогнал их...
Войска отошли от стен, разбились на три ударные группы. Одна встала против главных ворот, две другие — с запада и востока. Со стен с ненавистью и испугом наблюдали за манёврами неприятеля. Готы из рощицы натаскали сухостой, старые ветки, траву, и, сложив всё это у стены, запалили. Морёные брёвна сами горели плохо, но свежая смола занималась, с треском освобождалась от влаги, капала и потихоньку несла огонь вверх.