«…Семкин ударил меня совковой лопатой по голове и сказал что я сдохну скоро все равно. Я опасаюсь мести означенного Семкина и прошу наказать его про всей строгости закона и посадить на всю жизнь!»Ага, на кол посадить! Потом расстрелять и отпустить по УДО! Вот не живется же людям, а? Ну какого черта? Так. Что там еще? Да вроде бы все…пачка пухлая, а бумаг не так уж и много. Ах вот еще одна! Проверка душевнобольного по месту жительства…оп-па! Маша! Учительница! Нет, правда – охренели, подпускать к детям душевнобольную учительницу! И во что это может вылиться? Надо ее обязательно проверить! Обычный гражданин удивится, если узнает, что вообще-то душевнобольных убийц не держат в больницах пожизненно. Обывателю представляется так, что если некто вдруг (или не вдруг) спятил и кого-нибудь пришиб, то его тут же сажают в клетку рядом с доктором Лектором, надевают на него намордник и не выпускают, пока убийца не умрет от старости либо болезни. Так вот это не так. Максимум, сколько этот кадр находится в больничке – это полгода, а то и того меньше. Покололи его укольчиками, понаблюдали за ним, и…шагай, милый, больше никого топориком не чикай! Именно топориком – это случай реальный, из моей жизни. Маму топориком порубил сынок. Ну что-то ему там показалось – то ли бес из нее полез, то ли в танчики играть она ему мешала (что суть тоже происки Сатаны), стукнул он ее по голове топором, и занялся своими важными делами. Ну и что было? Полгода в больничке. И домой. К танчикам. До следующего раза.И вот такие душевнобольные обязательно стоят на учете в райотделе милиции, и мы, участковые, обязаны посещать их по месту жительства и соответственно – писать рапорта о проверке. Для меня и по сей день загадка – что именно участковый должен увидеть при этом своем посещении психа. То ли нарубленных и сложенных в поленницу соседей, то ли банки с органами тех же соседей, любовно замаринованными и расставленными на полках. Зачем мне посещать этого больного? Если что-то случится – мне и так доведут до сведения и вставят пистон за отсутствие профилактической работы. И будет это в любом случае – проверял я его, или не проверял. Хотя в принципе, если проверял – пистон будет хотя бы с вазелином.В нашей жизни много загадочного, и проверка душевнобольных на предмет их наличия – одна из этих загадок. И не нужно искать отгадку – надо просто идти и посетить этого самого психа. Все! Положено так! А раз положено…Я ухмыльнулся, встал со стула, сложил бумаги в папку, и захватив со стола мое кепи, отправился на проверку означенного объекта. Вдруг она уже директора школы порешила? Надо ее проверить!Машину брать не стал. Пройдусь пешком, надо ноги размять, а то скоро прирасту уже к автомобильному креслу. По хорошему – мне бы еще и бегом заняться, а то совсем себя расслабил! Разленился! Даже мешок свой боксерский уже давно не тиранил! А надо бы это каждый день делать. Кстати – может его куда-нибудь на улицу перевесить, под навес? А что – проходишь мимо, и рраз! Серию ударов выдал. И турничок рядом сделать – проходил мимо – подтянулся! Еще прошел – еще подтянулся! А то у меня как-то не особо получается – чтобы уделять время физическим упражнениям. А надо себя в форме держать! Я же еще парень молодой, может меня какая-нибудь девушка полюбит… А как она полюбит, если я буду рыхлым увальнем? Только не надо про то, что любят совсем не за фигуру, и даже не за длину и толщину первичного полового признака – нынешние девушки, мол, любят за толщину бумажника. И за то, в какую ты их машину сажаешь. Кто скажет так – частично может и будет прав. Но только частично! Потому что по-настоящему любить, и любить за бумажник – это две большие разницы, как якобы говорили в Одессе.Время к вечеру, но тепло. Хорошо! Люблю весну. Впрочем – я все времена года люблю, только в некоторые времена очень не хочется выходить из дома. Не нравится мне ледяной ветер, обрывающий листья с деревьев, холодный дождь, грязь и лужи, в которых ты рискует оставить свои увязшие, размокшие форменные ботинки. В такие дни очень хочется сидеть у печи, уперев ноги в ее горячий бок, держать в одной руке кружку с горячим чаем, а в другой – очень-преочень интересную книжку. И лучше всего – с хорошим концом. Терпеть не могу, когда автор убивает главного героя. Я бы такого автора подвесил за одно место – пока не поймет, что героя убивать нельзя! В жизни нужен позитив, зачем нам оптимистическая трагедия? Их, этих трагедий, в нашей жизни больше чем достаточно. Пусть хорошие люди живут, а злодеи умирают бесславно и бесследно. Вот такую правду жизни я и люблю.На улице пустынно, только в конце улицы, возле дома фермера стоит машина – «газель»-фургон. То ли привезли что-то, то ли увозят. Там у дома фермера еще и склады, так что ничего удивительного в присутствии грузовой автомашины нет. Весь народ по огородам, вижу, как ковыряются – копают, граблями машут. Дымом пахнет. Кстати – непорядок! Не положено сжигать траву в огородах! Закон запрещает! Могу и протокол выписать, если что. Вот только не хочу. Мне здесь жить. Потом будут морду воротить и плеваться вслед – а оно мне надо? Пусть жгут, черти драповые…нехай хоть сверху донизу прокоптятся! Если соображения у них нет. Взяли бы, да покидали траву в компостную яму – вот тебе и удобрение! Нет – все равно палить будут как идиоты.Когда подходил дому Капустиных, заметил, как из калитки в заборе этого самого дома вышла бабка Нюра. Я почему-то притормозил, сбавил шаг…не хотелось встречаться с этой бабулькой. Ну ее нафиг…не нравится мне ее взгляд. Рассматривает, как таракана какого-то! Пусть себе идет по своим делам! Встреча с ней сейчас точно не входила в мои планы на ближайшее время. Да, кстати – что она мне тогда сказала? Чтобы я не смел к ней приближаться, пока сама не позовет? Вот и не смею!Но проклятая бабка и не собирается отсюда сваливать. Стоит, таращится, как на приближающийся грузовик с дерьмом. Такое чувство, что я ей чего-то должен! Взял денег и не отдаю! Или она типа учительница, заставшая меня за курением в туалете! Ну что за черт?! Даже зло взяло! Я кто, участковый, или мне птичка на погоны какнула?! Чего же я так перед нею менжуюсь?Рассердившись, прибавил шагу и через пару минут оказался в нескольких шагах от старухи. Она явно ждала именно меня, так продолжая таращиться своими неподвижными буркалами, и я, внутренне почему-то сжавшись, максимально радушно поприветствовал светлую ведьму:– Здравствуйте, баба Нюра! Как поживаете?Она не ответила, а когда я решил не останавливаясь прошмыгнуть мимо нее – вдруг выбросила вперед костлявую руку и уцепила меня за рукав:– Стой! Говорить будем.– О чем говорить? – спросил я, подозревая, что разговор будет о том, о чем говорить мне совершенно не хочется.– О том, что ты натворил… – неожиданно мягко, глубоко вздохнув сообщила старуха – ну-ка, идем в сторонку. Идем, идет! Не бойся, не укушу!Я посмотрел на ее белые, на удивление крепкие зубы (Протезы вставила? Или наколдовала?) и представил, как бабка вцепляется мне в горло. Не хотелось бы, точно. Вдруг у нее эпическая сила, как у какой-нибудь легендарной ведьмы! Вот так перехватит глотку, и…– Это ведь ты сделал – обвиняющее ткнула меня пальцем в грудь баба Нюра – больше некому!– Чего сделал? – сделал я непонимающую физиономию – Что-то я вас не понимаю, уважаемая!– Анна Никофоровна я! – неожиданно сообщила старуха – Семенова! Прошу любить и жаловать! Потомственная ведьма! А ты колдун! И ты навел порчу на Кольку Капустина!– Чушь какую-то говорите – уверенным (как мне показалось) голосом заявил я – Битвы экстрасенсов насмотрелись, или чего? Какие ведьмы?! Какие колдуны?! Анна Никифоровна – вам не стоит так много смотреть телевизор. От него одно зло!– Домовой любит смотреть. Так что приходится и мне. Домовые, они все такие – для них телевизор как водка для алкоголика. Вот как для Кольки Капустина водка! И не придуривайся – я ведь тебя насквозь вижу! Ты еще только задумал что сказать – а я вижу, что именно!– Ой, даже завидно! – съехидничал я – вы прямо-таки рентгеновский аппарат! Вам надо в больнице работать!– Надо. Но нельзя – серьезно ответила баба Нюра – Послушай меня, Василий…Колька, конечно, человек-то не сахар. Но когда не пьяный – он Настьку любит. И Витьку он любит, хоть и ругается. По трезвому – мужик работящий и тихий. Понимаешь? Нет, вижу – ничего не понимаешь! Ты как есть – мент! А мент, он что понимает – только тащить, да не пущать! Что при царе вы были, что сейчас – один черт, ничего не понимаете! Тьфу! Молчи! Ничего не говори! Если бы я могла сама снять твою порчу – я бы к тебе не обращалась. Но ты сильнее меня, как мне это ни горько признавать. Колдуны всегда сильнее ведьм. Тем более – ты с рождения был предназначен для того, чтобы быть колдуном. Вот только откуда у тебя столько силы вдруг появилось…но и об этом я в общем-то догадываюсь – без деталей, конечно же. Но речь сейчас не о том. Ты должен снять порчу. Я знаю, что Колька на тебя набросился, а потом застыл и упал парализованный. Кроме тебя это сделать некому. Никто, даже это чертова кукла (баба Нюра махнула куда-то в сторону, и я догадался – в чей адрес это махание), не смогли бы так его заколдовать. Ее порчу я бы сняла. Я сильнее! (Вопрос спорный – подумалось мне. Но пусть будет так). Сними с него порчу. И не говори, что это он сам упал – его обследовали в больнице и ничего не нашли. Никакого инсульта. Настя привезла его домой – вон он, лежит пластом и только глазами лупает, поганец! Ты понимаешь, что сейчас будет с ней, с Настей? Что будет с Витькой? Лучше бы он сдох, Колька-то, а не лежал бревном! А теперь Настьке придется и Витьку тащить, и этого борова обихаживать. Она и так пластается, работает, жилы из себя тянет, а тут вон чего! Подарочек ей!– Ну…могу совсем его пришибить – почему-то заартачился я – Терпеть не могу алкашей! Я бы их вообще расстреливал!– Дурак ты… – снова вздохнула баба Нюра – Люди пьют, когда у них в жизни что-то не в порядке, бывает и от горя пьют. А еще – про гены слышал что-нибудь? Или тебя только уголовный кодекс интересует? Так вот у некоторых в генах заложено выпивать! И что хошь делай – а поправить это невозможно. Даже колдовством! Как у нас говорится – на роду написано. Вот и у него, у Кольки – на роду написано, что выпивать будет без меры. А я Настьку-то предупреждала. Говорила, что он не бросит пить! Да разве они слушают, молодые-то… Любовь у них, вишь ли! Тьфу! Ну вот теперь и терпит. Теперь и деваться некуда.– А почему вы не можете закодировать Кольку? – не выдержал я – Вы, такая вся из себя лекарка, и не можете какого-то алкаша излечить от пьянства?! Да на кой черт тогда такая лекарка?!– Сама думаю – на кой черт я такая сдалась? – пробормотала под нос баба Нюра – вокруг одни идиоты, которые не понимают, не ценят, и только несут всяческий бред!И тут же с жаром, брызгая на меня слюнями быстро заговорила:– Ты! Ничего не знаешь! Ты еще никто, и звать тебя никак, и ты разбрасываешься такой силой?! Не думая о последствиях! Ты идиот! Ты даже не знаешь, что нельзя человека ВЫЛЕЧИТЬ от пьянства, потому что это не болезнь! Это люди называют пьянство болезнью, а на самом деле это…привычка! Это…я даже не знаю, как назвать…это часть человека! Алкоголь, наркотики – они входят в систему жизнеобеспечения организма, ставятся его частью, и человек уже не может без них обойтись, понимаешь? Нет, не понимаешь. Для этого тебе нужно почитать умные книжки, только тогда может быть поймешь. Так вот, поверь на слово – белая лекарка не может излечить алкогольную зависимость! Ее, эту зависимость, можно только проклясть! То есть ты можешь проклясть человека, сделав так, что он не сможет принимать алкоголь – даже в самых малых количествах. Даже если это будет пиво, кефир или квас. ЭТО будет его проклятие! При каждом приеме алкоголя его будет тошнить и рвать. А вот я НЕ МОГУ так сделать! Потому что: во-первых, я не могу насылать проклятия по той причине, что все мое искусство заточено на снятие проклятий, на лечение, а не на то, чтобы наводить порчу! То есть для наведения порчи я слишком слаба. А во-вторых, если я буду наводить порчу, моя богиня…в общем – я лишусь способностей к лекарскому колдовству. Потеряю все, что имею! Все способности! Понял, олух?! Тебе учиться надо! Тебе нужен наставник, чтобы ты хоть немного узнал о том, чем ты, бестолковый, занимаешься вслепую, даже не понимая последствий содеянного! Ну вот что ты сделал – лишил семью кормильца, навесил на бабу лишний рот. Оно это надо было? Зачем сделал?– А затем, многомудрая моя – не на шутку разозлился я – что он едва не свернул мне шею! Он напал на меня! И порчу я на него напустил абсолютно случайно – просто пожелал, чтобы его парализовало! Он и брякнулся! И ничуть не жалею, что так сделал! Ясно вам?! Или еще повторить?! Мне наплевать на ваши высокомерные поучения! Если мне угрожает опасность – я делаю все, что могу, чтобы ее избежать! Если вы делаете по-другому – ваше право. Пусть вас насилуют, убивают, или чего еще делают. А я не позволю беспределить всякому пьяному дерьму!– Хмм… – баба Нюра задумалась – Мда. С этой стороны я как-то и не думала. Если так…тогда да, понимаю, картинка складывается. Но все равно – он уже достаточно наказан. Сам перепугался до смерти – лежит, плачет, слезы текут. Пожалей, сними проклятье. Хватит ему. А если сумеешь прогнать его алкоголизм – честь тебе, и хвала.– И как вы это себе представляете? Пойдете сейчас к Насте и скажете, что участковый-колдун снимет заклинание, которое он наложил? – скептически скривился я – как-то глупо это будет выглядеть. – А мы вот как сделаем… – баба Нюра придвинулась поближе и убавив голос вполовину зашептала, обозначая мне ее план. В принципе, этот план мне понравился. Почему бы и нет?Я закрыл дверь на засов, и тщательно задвинул занавеску на окне, предварительно включив верхний свет. Возле дивана стоял еще и древний торшер, заляпанный по краю чем-то желтым, но его все-таки решил не включать – хватит света, мне тут не чертежами заниматься.Первой начала баба Нюра. Она подошла к распластанному на диване Кольке, накрытому простыней до самого подбородка и откинула несвежее покрывало со следами то ли мочи, то ли слез. Колька смотрел на старуху или с надеждой, или с испугом, и глаза его были до краев наполнены влагой. Он и правда плакал, и я его прекрасно понимаю: только что ты был большим, сильным, полным энергии и злости, и вот теперь – как тюлень, расстрелянный охотниками, как ствол дерева, распиленный нелегальными порубщиками. Полная беспомощность и…безнадега. Абсолютная безнадега! Ведь Колька все понимает, соображает, думает – и ничего, совсем ничего не может поделать!Жалко ли мне его? Не буду кривить душой – немного жаль, это точно. Но только немного. Слишком уж я не люблю алкашей, чтобы сочувствовать агрессивному пьяному моральному уроду. Нашла коса на камень, да…не бывает наказания без вины, уверен в этом! Жеглов был прав!Бабка Нюра подошла к больному, достала из кармана какой-то пузырек с бесцветной жидкостью, по виду обыкновенной водой, с легким «Чпок!» – откупорила пробку и примерившись, капнула по одной капле в каждый глаз парализованного мужика. Тот заморгал, запрядал ресницами, и вдруг секунды через три глаза его остановились, замерли, уставившись в покрашенный бежевой краской низкий потолок.– Все! – облегченно выдохнула старуха – Уснул! Давай, колдуй! Только аккуратно, лишних слов не говори, а то пожалуй еще чего-нибудь натворишь!– Что надо, то и натворю! – огрызнулся я раздраженно. Уж больно я не люблю, когда на меня так откровенно нажимают, можно даже сказать – наезжают. Она мне никто – не мать, не бабка родная, даже не начальник низшего или высшего уровня! Такая же как я – только знает побольше меня. И знает-то знает, но силенок у нее поменьше, так какого черта строить из себя невесть кого? Это все равно как если бы человек, много знающий о технике поднятия штанги, но не способный поднять даже десятую долю ее веса – рассказывал силачу как лучше взметнуть штангу над головой, да еще и глумился бы над штангистом, всем своим поведением показывая, насколько он его презирает. В общем – я недоволен бабой Нюрой. Пусть нос-то не особенно задирает! Ишь, ведьма…мать ее за ногу! Захочу – я и ее саму заколдую!Встал возле спящего Кольки, и вдруг задумался: все слова заклятия я обычно говорил вслух, а разве это обязательно? Уверен – совсем не обязательно. Ведь выговаривать слова заклятия можно и про себя! Не вслух! Ведь что такое слова? Это мысли, которые ты хочешь изложить, выпустить в пространство. Слова несут некую информацию, концентрацию того, чего ты хотел донести до объекта. Фактически, в случае с заклятием, слова суть концентрируют посыл, который ты отправляешь в адрес некого объекта. Так вот разве для того, чтобы заклятие свершилось, обязательно нужно сотрясать воздух? Пустить звуковую волну? Уверен, что можно обойтись и мысленным произношением слов! И сейчас я это все проверю. Это даже замечательно, что мне на жизненном пути попался Колька Капустин, мордатый козел в человеческом обличьи, на котором сейчас можно проверить свои якобы незаурядные способности. Я зачем-то посмотрел в Колькины глаза и протянул руки, расположив их ладонями вниз прямо над головой больного (почему-то мне показалось, что так будет правильно) и начал «проговаривать» заранее продуманное заклятие:«
