Его мать Вергава подхватила:
– Дело сын говорит, соглашайся, Пичай!
Каназор воздел руки к крыше своего сруба и воскликнул:
– Ох и глупа ты, женщина! А как же наши сыновья поедут вместо того, чтобы поросят разводить? Выходит, детям каназора можно плевать на приказы вождя? Да знаешь ли ты, о неумная, что сделает Аттила, когда узнает о такой проделке главы рода? Шаньюй меня живым в землю зароет!
Тут Ведяпа хлопнул себя по лбу, как всегда поступали древние в миг озарения:
– Есть идея! Отец, ты с мамами и дочками оставайтесь в Атяшево, а мы вчетвером рванем к нашему войску в эту… как ее…
– В Паннонию, – напомнил младший Автай.
Несмотря на имя, означавшее «Медведь», он обладал превосходной памятью.
– Вот-вот, и я говорю, – одобрительно потрепал брата по плечу Ведяпа. – Поступим на службу, совершим подвиги, а когда шаньюй вернется к войскам в Европу, бросимся к нему в ноги да покаемся.
– И командир подтвердит: да, сыновья Пичая – настоящие герои, – вставил предпоследний брат, Симдяш.
Идея пришлась по душе и второму по старшинству брату, Кавтозею:
– Скажем шаньюю, что, мол, без отцовского ведома оставили Атяшево, а поросятами, дескать, сестры с матерями занимаются. Донесем вождю, что со свиньями полный порядок: по десять – пятнадцать поросят каждая матка в год приносит, на откорме поросенок по фунту в день прибавляет. И Аттила нас простит!
Тут вскочила да подбоченилась вздорная по характеру Элюва:
– Это что ж такое – сами поедут подвиги совершать, а мы тут свинарками останемся? Нет, хотим людей и места новые узнать, не желаем больше в Долине Ручьев жизни свои молодые гробить!
Тут старшие сестры Сернява, Тетява да Лиява подняли такой гвалт, что разбирать отдельные слова стало невозможно. Но смысл был ясен: Элюва выразила общее мнение. Девкам страх как хотелось замуж – естественно, за принцев. Они же сами-то принцессы, как-никак, дочери главы рода, каназора, а это вам отнюдь не шуточки!
Маленькая Ильдико безучастно слушала старших: девочка обожала поросят, и все ее дома устраивало. Никуда переезжать Ильдико не хотела. Да и ее мать Шиндява не горела желанием отправляться в многомесячный путь, поскольку прекрасно знала, что самую тяжелую работу старшая жена Вергава непременно спихнет на нее, Шиндяву. А уж в столь длительном пути да при такой большой семье вкалывать придется на износ.
Однако в результате долгих пересудов непростой компромисс, похоже, был все-таки найден. Лишь Черава, жена старшего брата Ведяпы, тихонько рыдала в своем углу. Она-то свой жизненный план выполнила, выйдя замуж, – зачем же еще забираться к черту на рога, ища добра от добра?! Наверняка Ведяпа найдет среди ромеянок себе еще одну жену, которая и станет любимой.
