— Твоя подруга грустит, Рик. Это надо поправить. Нельзя, чтобы она хмурилась, морщины рано появятся, — вновь подколол брата Антонио.
— Отстань, — отмахнулся от него Рикардо и повернулся к Лиретте. — Ты ведь первый раз в парке? Что хочешь посмотреть?
— Не знаю… я раньше не была в парках. Отведи меня туда, где нравится тебе, — переложила тяготы выбора на плечи мужчины Лиретта.
— Что ж, тогда, думаю, нам не повредит небольшая прогулка вдоль озера.
— А что-нибудь еще более скучное ты придумать не мог?! — возмутился Антонио.
— Желание дамы — закон.
— Но ведь выбрал ты!
— Она оставила выбор за мной. Возражения не принимаются. Давай, улыбнись и пошли. Мое предложение дать тебе денег все еще в силе.
— Нет уж, я с вами. Милая Лиретта, расскажите, где вы познакомились с братцем Риком?
Лири напряглась, почувствовав, что ее проверяют на честность, ведь их знакомство успели обсосать в газетах! Что-то этот прохвост мутит.
— Его Светлость спас меня во время теракта. Это было очень мило с его стороны, — с улыбкой ответила Лиретта, отводя взгляд.
— Братец, да ты герой! — заулыбался Антонио. — Как думаешь, тебя представят к награде?
— Нет, не представят, — раздраженно ответил Рикардо. — Я просто выполнял свой долг — спасал мирных граждан. В этом нет ничего особенного. Впрочем, это очень похоже на тебя, Тони, желать награды за то, что пошевелил мизинцем… на ноге.
Антонио насупился и ближайшие десять минут прошли в напряженном молчании. Над головами постепенно расходились кроны деревьев, пропуская все больше и больше света, тенелюбивые ползучие растения уступали место ярким цветам с дурманящим ароматом. Лиретта с любопытством осматривалась вокруг, сравнивая скромную строгую красоту обители с вальяжной роскошью городского парка, и радовалась, что посетителей было немного. Это действительно хороший шанс научиться себя правильно вести и при этом не опозорить Рика. Все же уроки этикета это одно, а практика с живыми людьми — совсем другое.
Этель шла позади на расстоянии трех-четырех шагов, мелодично постукивая каблуками по мостовой. Лиретте нравился этот звук, он ассоциировался с легкостью, свободной жизнью, самостоятельностью. Она так и не решилась надеть туфли на каблуке, как не уговаривала ее камеристка, и сейчас завидовала ей. Впрочем, бегать в таких явно будет не так удобно, как в ее балетках, приятно облегающих ногу.
— Хочешь перекусить? — предложил Рикардо, когда они проходили мимо небольшого ресторанчика, увитого девичьим виноградом.
