Она не останавливалась. Подаренная им зимняя куртка мешала, сковывала движения. Неважно. Прочь от этого ужасного места! Куда? Она и сама не знала.
Завернув за угол одной из сделанных под копирку многоэтажек, Дуся притормозила и огляделась. Стройные ряды безликих ульев — новостроек. Запорошенные снегом стада спящих у подъездов машин.
Звуки стрельбы сделались тише. Над головой тут и там проносились яркие кометы. Прочертив небо огненным хвостом, падали и тут же гасли. Его она больше не слышала.
В торце дома чернел забранный в бетон узкий спуск в подвал. Не раздумывая, Дуся бросилась вниз по обледенелой лестнице. Темнота сулила передышку и относительную безопасность. Она уселась прямо на грязный цементный пол, прислонившись спиной к железной двери. Пусть. Сейчас ей было всё равно.
Отдышавшись, Дуся прикрыла глаза и впала в оцепенение. По телу волнами проходила крупная дрожь. То ли от проникающего под куртку холода, то ли от пережитого потрясения.
Вообще-то по паспорту она Евдокия. Красивое звучное имя. Она много раз говорила ему об этом. Но он или не обращал внимания, или делал вид, что не слышит. И с первых дней знакомства называл её Дусей. Она привыкла и смирилась. Дуся, так Дуся. Да и какая, в конце концов, разница? Главное, что он рядом.
Она влюбилась в него с первого взгляда. Он был большой, тёплый и весь какой-то уютный. Она обожала, свернувшись калачиком на диване, класть голову ему на колени и вдыхать исходящий от него аромат вкусного парфюма и надёжности. Он гладил её по голове, и она дремала под мерное постукивание клавиш ноутбука. Тогда он ещё жил в старой крошечной съёмной квартирке недалеко от метро «Выхино». В пятиэтажке без лифта.
Именно туда он впервые привёл Дусю. Она легко взбежала по лестнице на третий этаж. Он открыл деревянную дверь с потрескавшейся краской, пропуская её вперед.
Дуся несмело заглянула внутрь, прошлась по квартире, осмотрелась. Узенький коридорчик, убогая кухонька с газовой плитой, продавленный скрипучий диван в комнате. И модный дорогой ноутбук на древнем обшарпанном журнальном столике. Окна во двор, а за ними зеленеющие майские берёзы и большой старый тополь.
— Вот так пока и живу, малыш. Совсем один, — ласково произнёс он.
И, немного помедлив, добавил:
— Ну, что, останешься?
Дуся внимательно посмотрела в его добрые, чуть усталые глаза и не задумываясь кивнула.
— Тогда пошли ужинать.
Он много работал. Не высыпался. Часто засиживался за ноутбуком до рассвета. Дуся ни о чём не спрашивала. Просто ждала. Ждала, когда он захлопнет чёрную глянцевую крышку, разомнёт затёкшую шею, разденется.
