Внезапно на несколько мгновений взгляд ее стал осмысленным.
– Где тут лысый? По… позови его.
– Здесь, – сказала Мика. – Ангел тут сидит.
– Береги… ее.
– Да, – ответила Мика за ангела. – Я все сделаю, Наталья Васильевна.
– Вижу, – сказала Нэнни. Лицо ее осветилось. – Я так люблю ворота. Привет, Марта. Я так люблю твою дочку… несносная она… у тебя… у нас…
Нэнни замерла. Открытые глаза смотрели в небо, полное ангелов. Туда, где были ворота с бронзовыми листьями. Туда, где, возможно, ее ждали.
Мика заплакала. Она бросилась и обняла ее:
– Нэнни! Нэнни! Я тебя люблю! Нэнни, не умирай! Ну пожалуйста!
Наконец Мика устала. Вытащила черное перо, зажала в руках и начала качаться, баюкая его.
Казах смотрел на нее, затем отвернулся.
7. Ангел Отъебись
Чечен покачал головой, взгляд его не отрывался от привязанного к стулу Убера. Он облизнул обветренные губы. Медленно пошел вперед.
– Я сам. А вы идите. Викинг! – позвал он тощего.
– Чего?
– Тебя тоже Соловей зовет.
– Зачем? – Викинг обернулся, удивленно поднял брови. Чечен поежился. Этого психа он давно недолюбливал.
– Да я хуй знает, – сказал Чечен. – Зовет, значит, надо. Я че, спрашивать буду? Ты же его знаешь, психанет – мало не покажется.
Викинг с сожалением окинул взглядом Убера, жаровню, инструменты, разложенные на столе, на чистой белой тряпке. Неторопливо надел армейскую куртку, кивнул Уберу.
– Мои инструменты не трогать, – предупредил Чечена.
– Говно вопрос.
Убер крикнул:
– Не бросайте меня, пацаны!
Они засмеялись и вышли.
Викинг повернулся в дверях.
– Тебе бы юмористом быть, – сказал он. – Жаль, что ты ебаный блядский фашист.
И вышел. Скрипнула металлом дверь.
– Я красный! – крикнул Убер запоздало.
Они остались наедине. Чечен спокойно, с предвкушением оглядел окровавленного Убера, привязанного к стулу. Снял и повесил на стул кожаную куртку. Загипсованная правая кисть ему не слишком мешала. Подумаешь. «С левой я еще лучше бью», подумал Чечен.
– Пиздеть еще будешь? – спросил он Убера.
– А ты как думаешь?
Чечен покивал. Добродушный и улыбчивый.
– Это хорошо.
Он снял рубашку и размялся. Попрыгал, побил воздух кулаками.
– Обычно я включаю магнитофон, чтобы было не так скучно. Но он недавно сломался.
Убер мотнул головой, сплюнул. Кровь и осколок зуба. «Блять, так на вас зубов не напасешься».
– Жаль твой магнитофон, – сказал он. – Я бы послушал музыку.
– Я тоже. Но ты все равно пиздишь без продыху. – Чечен остановился, с хрустом размял пальцы, посмотрел на Убера издевательски – сверху вниз. Помогая загипсованной рукой, начал наматывать на кулак боксерский бинт. – Не думаю, что я буду скучать в этот вечер.
