Юра поднял голову.
– Я… мне жаль… я не хотел.
– Можешь помочь? – спросил Убер хрипло. Он смотрел прямо в глаза Юры Лейкина.
– Я… я постараюсь.
3. Ловушка для скинхеда
– Мика с няней там, – сказал Юра, вернувшись. Они стояли у входа в палатку Соловья. В отличие от крошечного жилища Нэнни, эта была просто огромная. – Соловья и его людей сейчас нет. Там один казах… но он не будет мешать. Я наставлю ружье, он даже не пикнет.
Убер подумал и протянул Юре дробовик.
– Хорошо, иди первым. Если что, кричи, я услышу. Юра?
Сын мэра обернулся. Он был белый как полотно. Руки тряслись, ствол дробовика ходил ходуном.
– Все в порядке? Ты справишься?
– Да.
Скинхед кивнул – и остался ждать. Юра исчез в глубине палатки. Скоро раздался его голос:
– Есть!
Скинхед огляделся, мягко двинулся вперед. Его движения, внешне мало изменившись, приобрели вдруг кошачью мягкость и грацию. Палатка была с несколькими комнатами. Где же все? Где Мика?
– Юра! Что здесь? – спросил он негромко.
– Все в порядке. Я здесь, – ответил глухой голос из глубины палатки. Убер вошел.
Юра стоял спиной ко входу, понурившись и сгорбившись. Убер видел его длинные волосы, неровно остриженные, лежащие на бледной шее. Все-таки ему чаще надо бывать на поверхности, подумал Убер. Сделал шаг вперед. Какое-то зудящее чувство мешало ему сосредоточиться на ближайшей цели. «Соловей, мразь, что же ты наделал?» Как все исправить, если это вообще возможно исправить?
Когда Юра обернулся и поднял голову, Убер все понял.
Скинхед сказал просто:
– Эх, Юра. Опять?
– Ангел, беги! – закричала Мика. Казах схватил девочку, зажал ей рот темно-коричневой рукой. Рядом была Нэнни, ее держал Желтый.
Убер рванулся на выход, но было уже поздно. На него набросились со всех сторон. В комнате сразу стало тесно. Куча-мала пыхтела и боролась. Убер рывком разбросал врагов в стороны, но они снова набегали, волна за волной.
Убер вырывался и брыкался, как табун диких лошадей. Но его все равно повалили на пол. Он резко дернулся, куча-мала едва не распалась…
– Прости, – сказал Юра. Он был смертельно бледный, на белом лице – красные пятна, словно от лихорадки. Он стоял и смотрел, как Убер брыкается. – Прости, Убер. Я не смог. Меня… заставили.
– Предатель! – крикнула Мика. – Трусливый трус!
Юра сгорбился.
За тонкими стенками палатки мелькали чернильные тени. Много и со всех сторон. Убера взяли в оборот. В какой-то момент бешеным, невозможным рывком ему удалось вырваться из толпы, встать… И даже пройти несколько шагов. Он бил локтями и коленями, без жалости и сантиментов. Все, как в старое доброе время, когда они месились с милицией и «космонавтами». Вот отлетел в сторону один из людей Соловья…
