Брагинский достал портсигар, но закурить не успел: затрещал звонок полевого телефона.
— Капитан Брагинский слушает.
Через минуту Брагинский медленно положил трубку на место и некоторое время молча смотрел куда-то в пространство. Лицо его потемнело, слегка вздрогнули плотно сжатые губы. Инструктор торопливо встал, чувствуя, что случилось что-то неожиданное.
— Звонил полковник… — сделав минутную паузу, Брагинский тихо добавил: — Немцы перешли границу. Объявлена боевая тревога. Самолеты на посадку! Приготовить к боевому вылету. Боеприпасы на аэродром. Может быть, сегодня придется драться с немецкими бомбардировщиками.
* * *
Астахов вылез из кабины истребителя и, отстегивая лямки парашюта, прислушался: издали доносился протяжный вой сирены. Он уже привык к частым учебным тревогам и не волновался. Сбросив с себя парашют, он побежал к общежитию. Нужно было взять винтовку и занять место в группе боевого охранения аэродрома. Вылетать по тревоге он еще не имел права. Захватив винтовку и противогаз, Николай быстро спустился по лестнице и услышал позади себя громкий голос старшины отряда:
— Строиться на спортивной площадке!
«Вот еще новость! — подумалось Астахову. — А как же расписание? Никогда этого не бывало…»
Под густыми деревьями, окружавшими спортплощадку, Астахов увидел всех курсантов, не занятых в наряде. Сразу же бросилось в глаза, что нет почему-то обычных шуток; с винтовками в руках курсанты группами и в одиночку курили, тихо разговаривая; несколько командиров стояли в стороне.
— Вы не заблудились? — стараясь скрыть смутную тревогу, спросил Николай, но его сурово прервали:
— Война.
Как ни странно, но Астахов в первую секунду почувствовал что-то вроде облегчения. Он и впоследствии не мог объяснить этого чувства. Вероятно, потому, что война с фашистской Германией казалась ему, как и многим другим, неизбежной, он так привык к этой мысли, что известие не поразило его.
Единственный вопрос сразу же возник у него: что будет с курсантами первого отряда? Они почти выпускники. Не задержит ли война их выпуск? Сможет ли он немедленно уйти в полк, сесть в кабину боевого самолета и быть готовым выполнить долг воина?
Только бы скорее лететь — туда, на запад! Он представил себе почти всю Европу в руках Германии и подумал, что эта война будет тяжелой. Мысль его снова заработала в прежнем направлении: скорее бы в полк!
Один из командиров быстро выбежал на середину площадки:
— Становись!
Два ряда притихших курсантов, выровнявшись, внимательно смотрели на приближавшихся комиссара и начальника школы. Полковник Богуш громко приветствовал строй. Как всегда, лицо его было спокойно и сурово, а движения неторопливы. Внимательно осмотрев ряды, вышел на середину площадки. И если у некоторых еще за минуту до этого была мысль: «а может, случившееся — простая провокация на границе?» — то скупая, короткая речь полковника никаких сомнений не оставила.
