Виета отвернулась и сообщила:
– К тебе это никак не относится. Ты что-то перепутала, глупая гусыня. И… убирайся, твой запах так ужасен, что я не могу нормально дышать.
Лусиинда гневно посмотрела на жестокую женщину и прокричала:
– Как вы не понимаете, я умру, если что-то не предпринять!
Виета скривилась, презирая драконицу, посмевшую ей перечить, и процедила:
– Я знаю об этом, и тебе сказала, а вот ты, видимо забыла, с кем ведешь беседу. Если сейчас же не уберешься в свою комнату, то я выкину тебя отсюда навсегда! Поняла?! И плевать я хотела на твои стоны о несправедливости. Нечего было проклинать потомственную ведьму.
Девушка только горько всхлипнула и кивнула, не желая злить Виету, а то с нее не убудет выкинуть ее из приюта в таком кошмарном состоянии, в котором она находилась.
Закрыв глаза, проклятая магиня вышла из кабинета, чувствуя, как все тело дрожит, и ее бросает то в холод, то в жар. Как только оказалась в своей постели, легла на подушку и провалилась в глубокий спасительный сон…
***
По истечении нескольких дней
…Слабую магичку невероятно трясло в невыносимой агонии, и она протяжно, завывающе стонала от боли, не в силах контролировать ничего. Неприятный тленный запах стоял в комнате, но девушка уже привыкла к этой вони. Ее тело гнило, а она только лежала, не имея возможности встать, чтобы попить воды.
Громкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть, и она подняла замученный взгляд на вошедшую Виету. Женщина с презрением посмотрела на полуголую девушку в разорванном платье, правая рука которой полностью сгнила, и скривилась.
Пройдясь по комнате, полюбовалась на свои новые черные закрытые туфли, приобретенные ранним утром на базаре, и рявкнула:
– Все жалуются на неприятную вонь. Это невыносимо!
– Простите. Я… – еле слышно прохрипела магиня.
– Ты ничего не можешь сделать, так как все вскоре будет еще хуже. И чтобы заткнуть всех, мне нужно больше золотых, и возможно тогда…
Лусиинда скрипнула зубами, чувствуя ярость, и даже на секунду забыла о постоянной боли, разъедающей ее тело. Но выхода не было…
– У меня в кармане, – прошептала она, и Виета скорчилась, совсем не желая подходить к разлагающемуся телу. Невыносимый запах раздражал ее обаяние, вызывая рвотный рефлекс, но жадность преобладала над всем.
Прикрыв рукой нос, подошла к девушке, с неприязнью отметив, что у кармана с монетами скопилось очень много гниющей кожи. Взглянув по сторонам, увидела красивую красную перчатку и тут же натянула ее на руку, разорвав в нескольких местах тонкую ткань. Женщина убежденно посчитала, что этого достаточно для того, что не соприкоснуться с гнилью.
