Родриго, насмешливо прищурившись, взглянул на старика, но не сказал ни слова.
Впрочем, мы бы и не могли его услышать… Невероятно дикий вой пронесся над поселком. Индейцы, столпившиеся подле трупа, так и шарахнулись по разным направлением. Через минуту большая часть их стремительно неслась к ложбине, а остающиеся на площадке с угрозами и криком набросились на нас…
Над головами их сверкнули ружейные стволы и лезвия ножей.
Аннита прижалась ко мне, дрожа всем телом.
Толпа ревела, бесновалась, но дальше этого не шла…
Я ничего не понимал.
— Ах, черт возьми! — воскликнул вдруг Родриго.
Все мы мгновенно обернулись на этот возглас…
— Пачеко!.. Он убежал. Caramba!
Теперь все было ясно. Воспользовавшись тем, что общее внимание индейцев было привлечено неожиданной гибелью изменника-проводника, Пачеко отделился от нашей группы и, никем не замеченный, исчез.
Дон Педро ликовал:
— Ай да сынок!.. Ведь ловко это он! Не правда ли, сеньоры?
— Чего уж лучше! Собственнолично вас всех приговорил к казни…
Сказал это сразу осунувшийся, смертельно побледневший Суарес.
— Конечно, — продолжал он, отвечая на наши недоумевающие взгляды. — Своим побегом он ясно доказал, что чувствует себя неправым и не убежден в великодушии индейцев. Из жертвы моего чудовищного вероломства он сразу превратился в сознательного соучастника преступного похода. Теперь они узнали его карты и, по аналогии, решат, что ту же игру вели и остальные. Я понапрасну распинался перед этим старым дураком в фланелевой порфире, — Пачеко вконец разрушил мои планы…
Оскорбленный в своей отцовской гордости, старик хотел что-то ответить, но было уже поздно…
Десятки дикарей вцепились в нас, как кошки, и силой потащили в глубь поселка. Перед глазами у меня мелькнули распустившиеся волосы Анниты, упавшие на обнаженное в борьбе плечо. Я сделал отчаянную попытку, чтобы вырваться из обхвативших меня лап, но безуспешно…
Через минуту какой-то темный полог закрыл от меня небо, и я тяжело грохнулся на землю. Слышен был удаляющийся топот ног и возбужденные возгласы индейцев…
— Не вы ли, Мигуэль?
— Родриго!..
— Вставайте-ка скорее, — нужно привести в чувство сеньориту!
Я, как безумный, бросился на голос…
В углу просторной хижины виднелась коленопреклоненная фигура Суареса, державшего в своих объятиях лишившуюся сознания Анниту. Я опустился рядом и, трепеща от страха, расстегнул в нескольких местах разорванную куртку. Сравнительно прохладный воздух обвеял тело девушки; она вздохнула, глаза раскрылись, и Аннита недоумевающе взглянула на наши встревоженные лица.
