Положение становилось неудобным, и я был вынужден смириться.
— Пожалуйста, войдите…
— Buenos dias, señor, como está Usted?
— Mil gracias, señor!..[1]
Свежий и улыбающийся, дон Родриго пожал мне руку и уселся в предложенное мною кресло.
— Надеюсь, я вас не разбудил? — осведомился он, закуривая сигаретку.
— О, нет, — я уж давно проснулся.
— И, вероятно, обдумывали телеграмму редактору вашего журнала?
— Гм… Да… Отчасти…
— Великолепно!
— Я не могу располагать собой по собственному усмотрению, вы понимаете?
— Конечно… Сознание исполненного долга — единственное утешение порядочного человека. Позволите, я позвоню лакею? Где ваша телеграмма?..
— Она… Я не успел еще ее составить.
— Досадно, — нам нужно торопиться… Давайте, составим сообща? — и Суарес протянул руку за пером. — Готово! — произнес он через несколько минут, отодвигая в сторону заполненный листок.
Я наклонился над бумагой, пробежал глазами составленную по-французски телеграмму и совершенно упал духом…
И было от чего, — там красовались великолепным почерком написанные такого рода фразы:
«Прошу согласия редакции на небольшую поездку внутрь страны. Совершенно неисследованная область. Таинственные слухи. Есть связь с каналом. Гарантирую пять тысяч строк сенсационных сообщений».
Я сразу понял, что должен испытывать преступник, которого приговорили к смертной казни… Ответ редакции был ясен: «Конечно, поезжайте»… Неисследованная область, связь с каналом, — чего же лучше!..
Явившийся по звонку лакей уже стоял перед столом.
— Подписывайтесь, друг мой, и припишите сверху адрес, — поощрил меня к дальнейшим подвигам Родриго.
Почти машинально я вывел на заголовке телеграммы: «Россия. Петербург. Журналу “Глобус”» — и, подписавшись, вопросительно взглянул на Суареса.
— Ну, вот и кончено, — заметил он, передавая роковой листок лакею. — Теперь уж остаются пустяки. Идемте…
Я окончательно потерял почву под ногами и перестал сопротивляться.
Мы взяли наши шляпы и вышли из отеля.
— Куда теперь?
— Вербовать участников для предполагаемой поездки.
Этого ответа я уж никак не ожидал…
Суарес очень мило улыбнулся.
— Что вы на меня смотрите, точно я с луны свалился? Не предполагали ж вы, надеюсь, что мы сам-друг отправимся за золотым руном Сан-Бласа?
— Но вы мне сами говорили, что выступление назначено на послезавтра!..
— Да, говорил… Так что же вас смущает?
— А то, что я, против ожидания, оказываюсь чуть ли ни единственным вашим компаньоном. Отсюда ясно…
— Что и другие будут к сроку… Иначе я вас не стал бы приглашать.
