Я вытаскиваю телефон. Мне придется удвоить усилия по поводу Энтони. Я пытаюсь составить очередное безнадежное сообщение, но это невозможная задача, когда я не знаю, почему он меня избегает.
– О, святый Франческо! Что за перемена! – Я вскидываю голову, удивленная непривычным огнем в голосе Оуэна. – К Розалине страстен он был и вдруг – измена! Ах! любовь у юношей, видно, лишь в очах, а не в сердце… – Лицо Оуэна покраснело, но на этот раз не от смущения, а, кажется, от настоящего гнева.
«Он как следует дразнит Ромео», – думаю я, а потом Джоди взмахивает рукой и поднимается на сцену. Даже когда Оуэн роняет сценарий из рук, он гневно смотрит на Ромео. А может, на Тайлера.
– Расскажи мне свою интерпретацию этой сцены, Оуэн, – говорит Джоди, прижимая ручку к губам. – Почему ты вчитываешь это в брата Лоренцо?
– Ромео – придурок, честно говоря, – отвечает Оуэн мрачно. – Брат Лоренцо критикует его за легкомыслие и неверность девушке, в которую он был влюблен еще два дня назад, и он прав.
Джоди задумывается.
– Это хорошее прочтение, но брат Лоренцо – монах, человек веры. Он бы не набросился на него так. – Оуэн неохотно кивает, и Джоди говорит ему начать сначала.
Они играют сцену заново, и в этот раз я смотрю внимательнее, заинтригованная. Оуэн сдерживает голос, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы почувствовать скрытую злость в его напряженной позе и стиснутой челюсти. «Он разозлен на Тайлера… За то, что он сегодня сказал, – понимаю я. – За меня». Я чувствую прилив благодарности. Хотя я и играю эту роль только для строчки в резюме, я рада, что она свела нас с Оуэном.
Уголком глаза я замечаю, как Уилл останавливается перед окошком в двери театрального класса. Он не пытается войти внутрь, и я готова рискнуть вызвать ярость Джоди, чтобы пересечь сцену и втащить его сюда. Затем он смеется, и я осознаю, что он с кем-то говорит. Он делает шаг в сторону, и я замечаю рядом Алиссу прямо в тот момент, когда она не очень-то невинно протягивает руку и касается его.
– Был ты с Розалиной? – голос Оуэна доносится со сцены.
– С Розалиной, падре мой? Нет! Забыто мной это имя, – отвечает Тайлер.
Это снова происходит, осеняет меня, пока я наблюдаю, как Алисса смеется, стоя слишком близко к Уиллу. Мы с ним не успели даже определить, что у нас за отношения, как они уже стали разваливаться. Сначала фанатки на вечеринке у Дерека, теперь это. Я хотела бы отвернуться и смотреть в свой сценарий, но какой-то мазохизм заставляет меня задержать на них взгляд.
