Улыбаясь под нос, я отвечаю:
«НЕ пьяна. кому ты обычно пишешь смс, дэвиду фостеру уоллесу?»
«Дэвид Фостер Уоллес[13] уже умер, Меган. ЕСЛИ БЫ только я мог попереписываться с Дэвидом Фостером Уоллесом».
Я чувствую, что улыбаюсь еще шире.
«К делу: Уилл!!! (земля пухом дэв фост уоллесу)»
Мой телефон жужжит почти сразу же, стоит мне нажать «отправить».
«Знаки препинания! Словно дождь в пустыне!»
«не выпрыгни из штанов, Оуэн» – отстреливаюсь я.
Я полминуты смотрю на индикатор, показывающий, что он печатает ответ, прежде чем наконец получаю его.
«Я рад за тебя по поводу Уилла. Надеюсь, впрочем, что тебе все еще требуются советы, потому что моя пьеса далека от завершения».
Я знаю, что дело, может быть, в том, что Оуэн в роли Серьезного Писателя, но я все же тронута тем, что он хочет проводить время вместе. Я отправляю:
«все ок я никуда не ухожу».
Джульетта:
Не клянися ты луною
Изменчивой луною, каждый месяц
Меняющею лик свой, – да не будет
Подобна ей твоя любовь!
Уилл ждет меня у выхода из класса английского в начале обеденного перерыва. Я не ожидала его увидеть и сияю, когда замечаю его, стоящего у шкафчиков. Прошла почти неделя, и у нас не было разговора, «определяющего статус отношений». Но не имеет значения, встречаемся ли мы, или просто развлекаемся, или у нас просто секс по дружбе, даже если и до самого секса пока дело не дошло. Кем бы мы ни были друг другу, мне это нравится.
Он берет меня за руку, пока мы идем по коридору. Изумленная, я резко поворачиваю лицо к нему.
– Мы держимся за ручки? Мне нравится, – говорю я лукаво. За последние пару дней мы стремительно перепрыгнули к более физическим, более личным формам контакта, пропустив простенькие вещи вроде сцепления рук.
– Я же не слишком быстро развиваю отношения? – Мне сияет его неотразимая улыбка.
Я подыгрываю:
– Не знаю, Уилл. Ты довольно резвый.
– Меган Харпер говорит мне о резвости? – Он отпускает мою руку и начинает идти спиной вперед, лицом ко мне.
Я смеюсь:
– Я понятия не имею, о чем ты.
– Ах так? – Он поднимает бровь. – Даже с учетом того, что было вчера после репетиции?
Мой живот приятно сжимается от воспоминания о первоклассной серии поцелуев в гримерке, в которую вошло опрокидывание вешалки и разбивание бутафорской лампы.
– Ты отлично подметил, – уступаю я. Все еще думая о вчерашнем, я хватаю его за руку и останавливаю у чуланчика с художественными принадлежностями. Его глаза загораются. Не теряя времени, он следует туда за мной и закрывает дверь.
