В лагерях проиграли повестку и натянулись шнуры от запалов орудий; прошло несколько минут обыкновенного промежутка между повесткой и зарей, и сорок снарядов, сопровождаемых [15] громом артилллерийского залпа, влетали в крепость, разнося осколками снарядов смерть по всем направлениям, а в нашем лагери, не встречавшем таких утренних сюрпризов, все весело проснулись. Кругом, было как-то особенно мертво; текинцы почти не показывались, только вдали, к садам, виднелась наша кавалерия, отправившаяся с полковником Куропаткиным для рекогносцировки пространства на северо-восток от Денгли-тепе, да раздавались выстрелы из орудий поручика Берга, который из Правофланговой калы огнем покровительствовал движению кавалерии и пристреливался ко всем окрестным пунктам.
Производимая рекогносцировка местности, более версты отстоящей к северу от Правофланговой, показала, что калы не были заняты противников и богаты запасом фуража; вскоре полковник Куропаткин возвратился, потеряв только без вести пропавшими двух оренбургских казаков.
Целый день текинцы веди до крайности редкую стрельбу; по Правофланговой кале они пристрелялись до того хорошо, что стало опасно в ней показываться открыто. Подполковник Гогоберидзе, раненый в ногу, быль одною из первых жертв хорошей пристрелки противника. Впрочем потеря этого дня была не велика: убит был один нижний чин, а раненых шесть, из которых было два офицера: сотник Кременец и подполковник Гогоберидзе.
Перед вечером, часа в четыре, войска наши были как будто немного изумлены, увидев быстрое и неожиданное появление больших грунн кавалерии, выезжавших из за песчаных курганов и направлявшихся к Самурскому укреплению; но когда узнали, что оттуда идет наша колонна, залпы пехоты и шрапнель посыпались на них за такое покушение. Сначала, под влиянием рыцарской гордости, они выдерживали наш огонь, но через несколько времени, как видно, стало очень жутко: сначала раненые, а потом и остальные начали быстро исчезать в песках.
Нельзя не заметить, что в течение первых двух дней текинцы слегка относились к положению осажденного: группы конных и пеших виднелись кругом крепости; то придавало окрестности оживленный вид и давало пищу охотникам подползать поближе и скрытно из канав озадачивать беспечного противника, а иногда, меткими выстрелами, разгонять работавших на валу или во рву. Но с утра этого дня, безлюдье вокруг крепости и усиленная деятельность над улучшением своего укрепления обратили общее внимание, работы впереди южной степы перед
