— Саня, я очень рад твоему энтузиазму, но задержись. — Котлинский перехватывает меня на выходе из своего кабинета, откуда я, отработав онкологию, бегу на первый этаж в педиатрию.
— Игорь Витальевич, сегодня на первом этаже запись большая. Осень же, — вопросительно смотрю на него. — Я думал, сезонность в педиатрии, вы в курсе?..
— Саня, это ты меня сейчас так на место поставил и поупирать решил? — с размаху садится в кресло Котлинский. — Или переутомился? Зачёт!
Котлинский продолжает смеяться.
— Упс… пардон… Заработался.
— Я по финансам, мы недолго, садись.
Котлинский лезет передаёт мне лист с принтера:
— Под цифрой «один» расчёт по Анне. Они полностью внесли всю сумму, проверяй.
— Да, вижу… Я бы её ещё понаблюдал раз в месяц, в течение хотя бы полугода…
— Саня, на предмет рецидивов, её и так автоматом будут наблюдать и без тебя, — продолжает смеяться Котлинский, — но я понимаю, о чём ты. Конечно. Хотя, в нашем случае, с учётом распознавания клеток иммунной системой, это скорее перестраховка… Так. Вторая строка — это простата. Выплачено тридцать процентов по состоянию на сегодняшний день. Сколько там, по твоим ощущениям осталось с ним работать?
— Я бы дал ещё недели три. Но у него и ситуация лучше: организм здоровее, стадия полегче. Кстати, Игорь Витальевич, если совсем честно, я его сейчас только наблюдаю. — Добросовестно делюсь новостями. — Его организм почему-то «учится» гораздо быстрее, чем то же самое было у Анны. Я сейчас, по большому счёту, больше наблюдаю, чем работаю.
— Можем брать следующего?
— Да.
Котлинский кивает и подаёт второй лист:
— Это приём по новорожденным. Есть вопросы?
Сумма под «грудничками» меня удивляет настолько, что на автомате отвечаю:
— Вопрос только один. А что если заниматься только новорожденными? — Потом сам смеюсь над тем, что сказал. — Шучу, извините.
Котлинский скупо улыбается, не присоединяясь к веселью, и передаёт мне конверт:
— Саня, считай. Насчёт грудничков, это и называется востребованность. Тот случай, когда рынок сам несёт тебя вперёд…
— Игорь Витальевич, а давайте вернёмся к разговору о клапанах? Я общался с родственниками, и с Бахтиным, вот что они говорят…
— … Саня, кажется, ты хотел бежать на первый этаж? — поддевает меня Котлинский. — Я подумаю. Серьёзно подумаю, хорошо? Лично мне очень не нравится, когда начинается «звёздная болезнь». И я должен быть уверен, что у нас её нет.
— Что это, звёздная болезнь?
— Хм… — Котлинский удивлённо смотрит на меня. — Это когда специалист думает, что может всё, не соизмеряя объёмы работ со своими реальными возможностями. Обычно бывает как защитная реакция психики.
