Завучи смотрят на меня глазами бандарлогов на Каа и в этом месте понимающе кивают несколько раз.
— Полицию организовывал сотрудник её семьи. Который, видимо, формально отнёсся к поручению и не проконтролировал прибытие «правильного» экипажа.
— А правильный экипаж какой?, — сводит брови завуч старших классов.
— В нашем случае, готовый действовать по закону, не оглядываясь на потенциальное влияние отца Серикова. Как и родителей остальных двух, я про Сяву и Белого, но про тех я не знаю. Кто там родители.
— А про родителей Серикова откуда знаешь?, — поднимает правую бровь завуч по воспитательной работе.
— Пересекались лично с отцом. Как раз в тот момент, когда его арестовывать пришли. — Отвечаю без утайки, глядя ей в глаза. — Ну и есть ещё личные моменты, но о них, наверное, не стоит.
Не рассказывать же ей, что я и сам не разобрался: были нарушения при моём задержании следствием обычного головотяпства исполнителей или Сериков реально так поставил работу в своём райотделе, что его и без натяжек есть за что арестовывать. И это будет только справедливо.
Почему-то на ум приходит опять история. Я далеко не фанат ни Сталина, ни периода 1930–1960. Но насколько нам преподают на истории, при всех недопустимостях, творившихся в те времена, о проблемах с добросовестностью на местах речь не шла. И образ Жеглова у братьев Вайнеров, который, не задумываясь, отдаёт свой и Шарапова паёк до конца месяца чужим детям, никак не натяжка. Хоть сам Жеглов далеко не ангел, но ради своих нематериальных ценностей он выкладывался на все сто. А в его системе ценностей, бабло точно не фигурировало ни в первой десятке приоритетов, ни в первой сотне.
В части компетентности и профессионализма райотдел конкретно Серикова меня ничем не поразил. К сожалению.
— Я нахожусь под охраной по ряду моментов, о которых мне рассказывать запрещено. И буду вам очень благодарен, если и вы дальше этой информации не распространите. — Не вижу смысла скрывать от них очевидное, тем более что они видели прибытие ГБР своими глазами.
Завучи снова кивают, глядя на меня, как загипнотизированные. Интересно, а если бы здесь сейчас был Али Шафетович? Он бы их быстро привёл в чувство?
— Когда лейтенант из «неправильного» экипажа собрался нас всех забирать, прибыла моя охрана. — Продолжаю убаюкивать их голосом. — У их организации приоритет по закону выше, да и процедуры полиция явно нарушала, вы сами видели.
Сбрасываю в кармане входящий звонок, чтоб не прерывать разговора с преподавателями, и продолжаю:
