— Это не может быть служебный вход, — пробубнил Харрисон.
— Кэти! Аманда! — завизжала я. — Небось опять спрятались. Ну все, на этот раз я их убью. Точно убью.
Неожиданно Харрисон схватил меня за руку.
— Джиллиан, пригнись!
Я пригнула голову. С потолка свисало еще больше паутины.
Туннель поворачивал направо. Мы вступили в струю серого света. Впереди послышались голоса.
— Эй! — позвала я. — Кэти! Аманда! Где вы?
Послышался девичий смех. Но он не походил на смех ни одной из моих сестер.
— Думаю, гримерки где-то здесь, — проговорил Харрисон. Мы миновали дверь с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», а потом еще одну с выведенной по трафарету надписью «РЕКВИЗИТ».
Какая-то женщина крикнула «Поторапливайтесь!», а потом два мальчика засмеялись и затянули куплет.
Мы перешли на рысь. Я была уверена, что мы почти у цели.
— Кэти! Аманда! — звала я. — Лучше не прячьтесь от меня!
Коридор разделился на два коридорчика поуже. Мы с Харрисоном остановились и посмотрели в обе стороны. Коридор, что вел направо, был ярко освещен. Я было свернула в него, но потом услышала голоса в другом коридоре.
— Давай разделимся, — сказала я и показала направо. — Ты туда. Если найдешь их, тащи к главному входу. Там и встретимся.
Я побежала в левый коридор.
— Пленных не брать! — донесся до меня голос Харрисона. Вскоре он окончательно скрылся из виду.
Я бежала мимо дверей с выведенными на них именами актеров. Наверное, это гримуборные, сказала я себе.
Я перешла на шаг, когда впереди послышались голоса.
— Ты же обещал… — хныкал какой-то мужчина.
Из приоткрытой двери лился свет. Я направилась к ней.
— Ты не можешь так со мной поступать! — продолжал мужчина. Голос его звучал зло, лихорадочно.
— Что ты все бухтишь на меня! — отвечал ему другой голос. Тонкий, пронзительный голос. Голос Слэппи!
Я подкралась к приоткрытой двери. Стараясь оставаться незамеченной, я наклонила голову и заглянула в гримерную.
— Ты все испортил! — в гневе кричал Джимми О'Джеймс. Он держал Слэппи на сгибе руки, в точности как на сцене. — Ты оскорбил меня. Я не шучу. Ты оскорбил меня.
— А твоя рожа оскорбляет меня! — прорычал болванчик в ответ.
«Что здесь происходит?» — недоумевала я. Я приблизилась на шаг. И подалась к дверному проему.
Похоже, они действительно бранились. Но это ведь невозможно!
Ради всего святого, зачем чревовещатель это делает?
Джимми О'Джеймс сделал большой глоток воды из бутылки.
— Я тебе этого не позволю! — проговорил он. — Я должен это остановить — и немедленно.
